Перед ними материализовалась дородная фигура метрдотеля. Билл взглянул на него свысока.
– L'addition, (счет (фр.)) – сказал он величественно.
Джейн почтительно выдохнула.
– Еще и по-французски! – сказала она.
– Как-то само вышло.
– Вы говорите свободно?
– Очень, оба слова, которые знаю. Это «L'addition» и, разумеется, «O-la-la!»
– Я и столько не помню, а ведь у меня была гувернантка-француженка. Где вы учили язык?
– В Париже, когда изучал живопись.
– А, вот почему вы не причесываетесь.
– Виноват?
– Я хотела сказать, потому что вы художник.
– Я не художник. Моя душа принадлежит папаше Гишу.
– Какая жалость!
– Ну, это совсем не так плохо. Гиш мне нравится. Что он обо мне думает, не скажу. Иногда я угадываю в его манере легкое раздражение.
– Как вышло, что вы этим занялись?
– Долгая история, но, думаю, ее можно рассказать коротко. Солдатом во время войны я довольно долго был в Лондоне, полюбил его, потом вернулся в Америку, работал, скопил немного денег и отравился сюда, в этакое сентиментальное путешествие. Деньги кончились раньше, чем я ожидал, пришлось искать место, а выбор мест в чужой стране, когда у тебя нет права на работу, довольно ограничен.
– Представляю.
– Когда я встретил старого отцовского друга и тот предложил мне убежище в своем воровском притоне, я ухватился обеими руками.
– Как же вы его встретили?
– Я носил свои картины по всем галереям. Его была сорок седьмой. Он меня взял, и с тех пор я работаю.
– Но предпочли бы писать.
– Будь у меня деньги, я бы ничего другого не делал. А что бы вы делали, будь у вас деньги?
Джейн задумалась.
– Ну, сначала я вернула бы дядю Джорджа в Шипли. Ему так обидно жить в другом месте. А потом… наверное, каждый день пила бы кофий у Баррибо.
– Я тоже. Здесь здорово.
– Да.
– Прекрасно готовят.
– Замечательно. А каких интересных людей встретишь. Ой!
– Что такое?
– К вам крадется официант с подносиком. Боюсь, несет дурные вести.
– Или поцелуй смерти, как я это называю.
– Вы уверены, что сможете заплатить?
– Сегодня – да. Обычно – нет. O-la-la! Тень миновала.
– А с моей души свалился камень. Не знаю, как вас благодарить. Мой спаситель! Как по-вашему, что было бы со мной, если б вы не прискакали на белом коне? Что бы со мной сделали?
– Трудно сказать. Не знаю, как решают такие вопросы у Баррибо. Со мной это произошло в куда более задрипанной кафешке, много лет назад. Я от души подзаправился хот-догами и мороженным, а потом с детской непосредственностью сообщил официанту, что не могу выполнить своих финансовых обязательств. Тогда вышел дядька в рубахе, напоминающий Роки Марчано
