Виталик отвлекся ровно на одну секунду, а повернув голову, увидел, что опять в кабинете один.
На этот раз охранники ворвались без вызова. Виталик сидел на прежнем месте и отрешенно смотрел на растекающуюся лужу и умирающих рыбок.
— Что случилось? — выкрикнул начальник охраны.
— Это не я. Оно само, — только и вымолвил Виталий Вадимович.
* * *
Проснувшись, Анна почувствовала себя значительно лучше. Вспомнив, что она делала в последние часы, ужаснулась. Как она могла устроить истерику! При чем тут ее ненаписанная статья? Боже мой, а как она напугала отца! Вспомнив об отце, она решила все же попытаться ему объяснить свое поведение. Или не стоит? Но, если не объяснить это, тогда все остальное не складывается в мозаику. А что, разве она уже ее сложила, эту мозаику? Нет. Но, кажется, какие-то фрагменты уже вырисовывались.
Анна тяжело вздохнула, поднялась и сразу резко согнулась. Внизу живота что-то потянуло. Медленно разогнувшись, она с замиранием сердца дотронулась до места, где возникла боль.
— Ой, маленький, прости.
Что-то действительно она забыла о самом важном.
— Кроха ты моя, что же я делаю?
Сразу все лишнее вылетело из головы.
“У меня будет ребенок. И он должен быть самым счастливым. Отец прав: что скажет Андрей, если что-то будет не так с малышом? Надо взять себя в руки. Все, больше никаких истерик и никакой самодеятельности. Пусть отец всем занимается. Вот как раз сейчас я ему и расскажу про Машу. Он сам решит, как поступить. А я буду следить за своим здоровьем. Да. Теперь только здоровье и Андрей. А как же чудо? Господи, чуть не забыла, конечно же, еще и чудо”.
Анна подошла к зеркалу, висящему на стене.
“Какая худая. Ужас! И никакого намека на беременность. Хотя, конечно, восемь недель — не срок”.
Прежде чем выйти из комнаты, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. Всего лишь пять часов дня, а за окном ночь. Зато какая ночь! Пушистая, белая и искрящаяся. В другое время она бы непременно погуляла. Так сразу захотелось потоптаться по снегу. Помять его в руке, лизнуть в конце концов.
“Когда у нас будет ребенок, я непременно слеплю ему снеговика. Большого и красивого, как когда-то лепил мне папа. Вернее, лепить будет Андрей, а я ему стану помогать”.
Анна улыбнулась воспоминаниям. Отныне она будет думать только о хорошем. Решила непременно сегодня поговорить на эту тему с Андреем. Она знает: он слышит.
“Не может не слышать. Если не разумом, то сердцем”.
* * *
Отец был в своем кабинете. У него находился гость. Это был врач Илья Моисеевич. Анна, пройдя по коридору мимо кабинета, направилась в кухню. Лариса Ивановна тут же предложила какао с булочкой.
