Тим сделал все, что мог, — он отступил назад и наугад лягнул ногой. Пятка уткнулась во что-то мягкое. Послышался сдавленный крик. Ага, попал… Потом Тим пригнулся (боль взорвалась внутри, словно тротиловая шашка), и как раз вовремя: над его головой просвистел кулак рыжеволосого. Фф-ых!.. Тим, не разгибаясь, отступил в сторону и увидел парня, который стоял на корточках позади него. Это был полный мальчишка, стриженный под полубокс. На его светлой в полоску рубашке виднелся широкий грязный след его, Тима, ноги.
Последнее, что успел Тим, — это вернуть рыжеволосому его оплеуху. Когда тот подался вперед, вслед за своим кулаком, Тим спокойно влепил ему в левое ухо. Нет, рыжий не упал, как это обычно показывают в боевиках, однако голова его заметно откинулась назад. И то хлеб.
— Коз-з-зел-л вонючий… — прошипел кто-то.
Тим решил, что больше ему здесь делать нечего. Он откинул руку назад, расчищая себе дорогу, — та наткнулась на пустоту. Тим развернулся и побежал. Но пробежка была недолгой. Сзади ему врезали по щиколотке — ноги заплелись одна за другую, словно двое пьянчужек, и Тим загремел на траву. Кто-то с разбегу уселся на него верхом и вцепился в руки, которыми он закрывал лицо.
— Убери руки!.. Убери, урод!..
Тим попытался перевернуться на живот — не дали. Тот, кто сидел на нем, имел, наверное, килограмм шестьдесят весу. Сверху, сбоку посыпались удары. Били грамотно, подлецы. Когда терпеть стало совсем невыносимо, Тим выгнулся дугой и сбросил-таки с себя тяжелую ношу. На какой-то миг он увидел над собой полное раскрасневшееся лицо того самого парня в полосатой рубашке. Парень перелетел бы через Тима, если бы Тим не вцепился зубами ему в нос.
— МА-МА-МА-МА-МА-МА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — заорал толстый.
Тим согнул большой палец и ткнул косточкой ему в бок. Толстый подавился собственным криком. В его глазах светилось бешенство и глупое безграничное удивление.
— Теперь отвали, — процедил Тим и оттолкнул толстого от себя.
Он рывком вскочил на ноги, вполне готовый к тому, что сию же секунду снова окажется на траве. Его обступили человек пять: класс седьмой-восьмой. Может, и девятый.
Рожи грубые, хмурые, недоделанные какие-то. Бандитские рожи, одним словом. Все острижены под Витька из «Дюны». Рыжий стоял в метре от Тима. Он продолжал улыбаться и сучить ногами. «Сейчас пяткой врежет», — подумал Тим.
— Пачка! — неожиданно выкрикнул рыжий.
Откуда-то снизу донеслось глухое ворчание.
— Чего?
