Он быстро все поправляет, боясь, как бы Саманта этого не заметила.
Берет кусок бумаги и мастерит кораблик, который ставит на видное место, чтобы произвести на Саманту впечатление.
– Ах, так ты заделался декоратором, Рауль?
Он хватает другой кусок бумаги и делает самолетик.
– Мадемуазель Бальдини, не желаете ли, чтобы я помог вам обустроить вашу квартиру? Я могу вам сделать и сверхзвуковой.
Саманта показывает кастрюлю из бумаги.
– Спасибо, у меня есть все, что мне нужно.
Рауль запускает самолетик, берет большой кусок бумаги, кладет в рот и жует.
– Ты так зубы чистишь? Какой ты глупый все-таки!
Рауль достает разжеванный кусок бумаги и придает ему форму плюшевой игрушки.
– Я всегда сплю со своим мишкой. Саманта делает брезгливое выражение лица.
– Ладно, на сегодня, я думаю, хватит. Привет, Рауль.
– Спокойной ночи, Саманта. Несколько секунд спустя Рауль высовывает голову из своего укрытия.
– Э-э... вот еще. У вас точно нет сигарет? У меня просто ломка какая-то.
– Раньше надо было думать. Рауль с сомнением качает головой.
Каждый лежит в своей берлоге. Рауль ворочается, крыша снова падает. Он засыпает, голова и ноги высовываются из-под бумаги. Он начинает храпеть, сначала негромко, потом все сильнее и сильнее.
Из домика показывается голова Саманты, она похожа на сердитого зверька. Она зажимает уши. Свистит.
Рауль храпит тише.
Переворачивается на другой бок. Прекращает храпеть. Успокоенная Саманта прячется в домике.
Рауль начинает храпеть снова.
– Эй! Э-эй!
Рауль храпит все громче.
– Эй! Ох! Мотор! Потише!
Рауль храпит еще громче. Саманта снимает ботинок и швыряет в него.
Храп стихает и тотчас же возобновляется.
– Эй! Это невыносимо!
Она вскакивает и зажимает ему нос. Он задыхается и просыпается:
– Что... что...
– Ты храпишь. Раз мы должны жить вместе, надо с этим что-то придумать. Я не собираюсь всю ночь слушать твои серенады.
Он зевает и потягивается.
– Уже утро? – спрашивает он, протирая глаза.
– Мы и пяти минут не спали. Ты тут же начал храпеть, как поросенок. Ох, я не выношу мужчин, которые храпят.
– Мне очень жаль.
– Хорошо тебе, извинился и все.
– Ну а что? Я не виноват. Я такой. Я храплю. И я не буду себе оперировать мягкое небо для того, чтобы вам понравиться.
– Мне понравиться? Речь не об этом! Это вопрос сосуществования. Твоя свобода заканчивается там, где ты начинаешь мешать соседу. Ты мне мешаешь.
Свет гаснет.
Пауза. Слышен звон металла.
Свет зажигается.
– Смотрите, Саманта, лестница! Она обходит лестницу.
