— Но этот-то не криминальный! Помер дедок от обширного инфаркта.
— Да, но какое совпадение! Умирает известный коллекционер, в тот же день погибает единственная наследница, за день до этого зверски избит Секретаренко — доверенное лицо коллекционера, бесследно исчезает некая Лада, вхожая в его дом и, между прочим, введенная туда покойной Муриной. От верных людей доподлинно известно, что сильно разыскивают эту Ладу...
— Пусть разыскивают. Я-то здесь при чем? Я в Одессе отдыхала.
— Под Одессой, в местечке с поэтическим названием Куяльник... Но если кто вздумает поглубже копнуть, треснет эта легенда по всем швам. Я, видишь ли, остерегаюсь выказывать особый интерес и не знаю, что конкретно им известно. Хватились ли нашей Мадонны, — слава Богу, сделка уже состоялась, — вышли ли на ту хатку, в которой ты жила, сняли ли отпечатки в квартире Мурина? А если сняли да и установили их идентичность с твоими?
— Мои-то у них откуда? — спросила Таня, уже зная ответ.
— От верблюда. Про юношеские свои похождения с Генералом забыла?
— Что ж ты в свое время не озаботился, чтобы их не стало? Я ведь тебе нужна была чистенькая.
— Из дела их изъяли, я проследил. Но в картотеку могли попасть, кто знает?
— А ты не знаешь? — Таня в упор посмотрела на Шерова.
Он отвел взгляд. Таня усмехнулась, стараясь не выдать внутренней дрожи.
— Сработала я чисто, и ты это знаешь. Ладу не найдут никогда, и пальчиков моих ни в какой картотеке нет. Скажи уж прямо — бздишь?
Шеров отвернулся, метнул в речку плоский голыш. Тот пару раз отскочил от поверхности и ушел в воду.
— Неуютно, — сказал он, глядя на кругу, оставленные камнем. — Ты, Таня, становишься в моем хозяйстве ценностью, увы, отрицательной. Держать тебя при себе становится опасно. Перспективного исполнителя лишился, теперь вот шофера. Кто следующий?
— Надо понимать, ты на меня не только Серегу, но и Ларика вешаешь? Я, что ли, виновата, что они оба, как сговорившись, сами себя грохнули?
— Один гранату себе в салон положил, а второй прилепил к собственному днищу мину и нажал кнопочку? Удивительные способы самоубийства, ты не находишь?
Таня пожала плечами.
— Есть многое на свете, друг Горацио... Что ж, считай, что наше собеседование завершилось при полном взаимопонимании. Объяснять тебе, пожалуй, ничего не буду — прозвучит как попытка оправдаться. Только не в чем мне оправдываться, так было надо. Хочешь верь, хочешь — не верь. Впрочем, ты уже и так все решил.
— Решил... Решение далось мне нелегко. Но оставить все как есть — слишком большой риск.
