Несмотря на громкую и широкую научную славу Ламартини, долгое время его теория не получала экспериментальной проверки. Дело в том, что научная слава кукуапийца оказывалась широкой только в узких кругах, за пределами которых о ней никто не слышал. Но однажды, зайдя в «Пьяный медник» выпить перед сном кружку пива, великий ученый случайно оказался за одним столом с капитаном Магрузом. Две одинокие одержимости встретились, и их восторженные души развели на дороге костер. Будучи человеком не только упрямым, но и имеющим связи при дворе короля Ленгвирии, в течение какого-нибудь года капитан Магруз сумел убедить королевский совет финансировать экспедицию к новому континенту. Полгода ушло на получение наличных денег и оснащение галеона, еще столько же заняло само плавание. И теперь великому открытию грозил крах из-за невежества и непроходимой тупости матросов, ни черта не понимающих в науке и не желающих поверить, что совсем скоро, через день-два, ну, может быть, дня через четыре, ну в крайнем случае через неделю, на горизонте покажутся берега новой земли. Богатой золотом и пряностями и населенной туземцами, которые еще не знакомы ни с огнестрельным оружием, ни со светом истинной веры…
Вместе с двумя верными ему офицерами, такими же энтузиастами науки и человеческого разума, капитан Магруз забаррикадировался в кормовой надстройке. Пока матросы взламывали замки на оружейных ящиках, офицеры вместе с капитаном заряжали аркебузы, вбивая в каждый ствол по три тяжелые свинцовые пули, перезаряжали пистолеты и, вообще, всячески готовились к продолжению диалога об оптимальном курсе корабля. В то время как…
Ах да! В это самое время в командную рубку как раз вошел…
В командной рубке «Эскалибура» как раз появился командир десантной группы, майор Моргенштерн, рослый человек с уверенным взглядом, широкими плечами и напористо выступающими волевыми скулами.
— Что случилось, джентльмены? — спросил он.
— Мы нашли цивилизацию, — сообщил навигатор.
— Правда? — переспросил Моргенштерн, переводя взгляд на капитана Никсона. — Примите мои поздравления, сэр.
Тот не пошевелил и бровью. Впрочем, у него и не было бровей.
— Правда, — подтвердил Гейзер. — В связи с этим у нас возникли неожиданные проблемы.
Моргенштерн снова посмотрел на командира. Тот разглядывал какую-то невидимую другим точку на экране и вообще казался подходящей моделью для аллегорической статуи Равнодушия.
— Какого рода проблемы? — поинтересовался Моргенштерн.
