В дверь офиса постучали, и Дональд Редстоун крикнул, чтобы входили. Это была Ирина Мюррей, по-прежнему в своем кожаном пальто черного цвета. Малко не видел ее с того времени, когда они были в «Доме кофе». Он по-быстрому рассказал ей о том, что произошло после ее ухода, и о вечере с Викторией. Потом о встрече с Юрием Богдановым.
— Великолепно! — воскликнула она в конце. — Я очень довольна, что смогла таким образом помочь вам.
— Чтобы отблагодарить вас, — предложил Малко, — я приглашаю вас сегодня на ужин, при условии, что вы свободны...
— Да, я свободна, — подтвердила она под любопытным взглядом Дональда Редстоуна. — Я заеду за вами в отель, часам к девяти.
Она удалилась с улыбкой на губах, демонстрируя при этом великолепные зубы, сияющие ослепительной белизной.
— Давайте я встречусь с Евгением Червоненко, — предложил Малко. — Сообщу ему номер этого Стефана.
Одновременно ему могла представиться возможность взглянуть на Светлану, незнакомку из аэропорта, волонтерку в избирательной команде кандидата Ющенко.
* * *
Юрий Богданов открыл входную дверь, ничего не опасаясь, полагая, что звонит сосед. Он не успел отреагировать. Двое мужчин, широких, как шкафы, в натянутых на глаза черных шапочках, в упор смотрели на него. Они наверняка воспользовались отмычкой или попросту сломали код двери, ведущей в дом. Один из них, весивший килограммов на двадцать больше, чем он, бесцеремонно затолкал его назад в квартиру и приставил нож к животу.
— Не дергайся, петух, а то урою.
Испуганная девчурка, сидевшая на диване, прекратила играть и спросила:
— В чем дело, папа? Чего хотят эти дяденьки?
— Все в порядке, доченька, — успокоил украинец, — иди играть.
Послушный ребенок вышел из комнаты. Почувствовав облегчение, он обратился к ворвавшимся:
— Что вам надо?
— Почему он приходил к тебе, тот говнюк из «Макдональдса»? — забрюзжал угрожавший ему тип.
— Это друг Евгении, моей жены, — ответил Богданов. — Он хотел узнать, как она.
— Лжешь!
Он неожиданно получил коленом в низ живота. Боль была такой, что мужчина согнулся вдвое, оцарапавшись при этом об острие приставленного к нему ножа. С парализованным дыханием и подступающей к горлу тошнотой, он пытался сохранять самообладание. Второй тип достал из кармана что-то вроде черной палочки и, приставив одним концом к его уху, пригрозил:
— Ты скажешь нам правду, засранец!
Юрию Богданову показалось вдруг, что его голова разлетается на куски. Слепящая вспышка — и невероятная боль, как будто у него в мозгу пылал огонь. В мгновение ока он осознал: это был электрический стимулятор, используемый для того, чтобы направлять скот. У него пересохло во рту. Второй заорал:
