– Я Мануэле. А ты кто?
– Ты Мануэле? Рад тебя видеть.
– Я тебя здесь никогда не видел, – отрезал сухо Мануэле. – Чего тебе надо? Не ошибся ли ты адресом?
– Нет-нет, – поспешно ответил Малко. – Я хотел вас видеть.
Удивленный этой настойчивостью, Мануэле нахмурил брови. Он никак не мог идентифицировать Малко. Последний же был заворожен видом перстня с печаткой на мизинце пуэрториканца. Размером с мяч для гольфа... Только сейчас до него дошло, что в Общественном клубе стихли все разговоры. Установилась гнетущая тишина.
Мануэле наклонился над столом.
– И кто же тебе сказал обо мне, х... собачий?
– Одна девица. Кристина. Я встретил ее в баре. «Борракенья».
– А, эта проститутка, – ответил Мануэле с презрением. Но его черные глаза не покидали Малко.
– И чего же эта б... тебе сказала?
Малко стыдливо опустил глаза.
– Мне нужна, только одна порция.
Последовало тяжелое молчание. Глаза Мануэле вообще перестали что-либо выражать. Потом пуэрториканец притворно-ласковым и ироничным тоном спросил:
– А что это такое – одна порция?
Малко с трудом напустил на себя встревоженный вид. Он извлек из кармана несколько смятых долларовых билетов и сказал задыхающимся голосом:
– Послушайте, мне действительно очень нужно. Хотя бы одну порцию. Тип, который мне обычно продавал, попался. Девка сказала мне, что, может быть, вы сумеете помочь, что...
– Заткнись. Где живешь?
– Первая авеню и 88-я улица.
Это была граница Испанского Гарлема. Мануэле постукивал по столу своими толстыми пальцами.
– Я не из полиции, – тянул Малко, – спасите меня.
Интонация была столь патетичной, что Мануэле заколебался. Требовалось доказать ему, что он действительно наркоман. Иначе пуэрториканец не поверит и не выпустит его из Общественного клуба. Он разжал кулак, в котором находились пять десятидолларовых билетов и придвинул их к Мануэле. Обычная цена одной порции – тридцать долларов.
– Возьми же деньги!
После мгновенного колебания тот положил лапу на деньги.
– Ладно, подожди минуту. Только встань и стой там.
Он указал на дверь в глубине, на которой была надпись красной краской: «Выход». Малко покорился. Тотчас же Мануэле и цербер потащили его дальше. За дверью оказался узкий коридор с телефоном. Дальше виднелись туалеты и запасной выход. Цербер прижал Малко к стене и ощупал карманы. Естественно, он сразу наткнулся на шприц и с проклятьем положил его на место. Затем схватил правую руку и закатал рукав. При неверном свете стал разглядывать вены. Там виднелось с полдюжины маленьких красных точек. Следы от уколов. Мануэле презрительно улыбнулся и оставил руку Малко.
