Сержант морской пехоты в полевой форме провел его в приемную, где единственный диван демонстрировал свои внутренности, словно разрезанный ножом. Еще одна лестница, такая же грязная, вела на восьмой, «красный» этаж, где разместились высшие посольские чины и сам посол. Старые кондиционеры тщетно пытались бороться с жарой.
На лестничной площадке стоял спортивного вида молодой человек лет тридцати пяти, черноволосый, с интеллигентным лицом. Он представился:
— Эллиот Винг. Я ждал вас. Пройдемте в мой кабинет.
Крошечная комната была завалена папками с досье. Малко заметил черные круги под глазами, осунувшееся лицо, нервный вид молодого американца. Он был в курсе происшедшего с Вингом, о чем ему рассказали в венском отделении ЦРУ. Из Австрии Малко прибыл в Париж самолетом компании «Эр Франс», воспользовавшись новым деловым классом, что позволило ЦРУ сэкономить несколько долларов, не лишая его в то же время тех удобств, к которым он привык. Ни вино, ни пища не изменились. Затем он пересел в аэробус «Эр Франс», летевший по маршруту Париж — Каир — Хартум. Это было самым надежным, прямым и удобным способом добраться до Судана. Самолет направлялся потом в Джибути, перекресток воздушных дорог, откуда можно было любым репсом добраться до Африки или Индийского океана.
— Ничего нового? — спросил Малко.
Эллиот Винг покачал головой.
— Ничего. Я ждал вас, чтобы начать действовать.
Он протянул ему картонную папку с телексами.
— Вот последние сообщения из Лэнгли. Вы прочтете. Извините, что не приехал встречать вас в аэропорт. Я не мог найти своего шофера. Он отправился на поиски нового движка. Мой сломался. А когда наступит настоящая жара...
Малко подумал: какой же бывает «настоящая» жара? Аэробус компании «Эр Франс» высадил его в сущее пекло, в пыльном аэропорту, откуда дребезжащее желтое такси доставило его за три суданских фунта к единственному оазису цивилизации — отелю «Хилтон».
Большинство улиц не было заасфальтировано, козы и верблюды разгуливали в беспорядочном потоке машин. Кроме набережной Голубого Нила, ограничивающего Хартум с севера, где англичане времен лорда Китченера[4] построили несколько красивых зданий, остальная часть города представляла собой кварталы глинобитных хижин и бидонвилей.
— Здесь, должно быть, невесело жить, — сказал Малко перед тем, как погрузиться в чтение досье.
Эллиот Винг вздохнул.
— Сейчас еще ничего. Иногда подключают электричество. Не хватает только горючего, хлеба и почти всего остального! Требуется два года, чтобы получить пиво с таможни после уплаты пошлины! Но подождите лета. Когда бывает за пятьдесят. Днем и ночью! И электричество отключают. Значит, не работают кондиционеры, холодильники, не горят лампочки. У каждого есть свой движок, шум которого мешает спать. Это длится три месяца.
