Однако хранение ума – это не только блюдение помыслов, то есть противодействие их попыткам войти и поработить ум, но и сложная работа. Поскольку входящие помыслы берут начало от страстей, началом хранения ума является воздержание от яств и пития, «отвержение и отсечение всяких помыслов, а также сердечное безмолвие» (Преп. Исихий, пресвитер иерусалимский. Добр. Т.3. С.194). Хранение ума должно сочетаться с трезвением и молитвой Иисусовой, поскольку «не преуспеет нисколько и хранение ума без трезвения со смирением и молитвой Иисус-Христовою» (там же). Это значит, что без стараний избавиться от страстей и приобрести добродетели соблюдение ума не может быть доведено до конца.
Кроме того, омертвевший ум лечат мужеством. Святые отцы подчеркивают большое значение мужества для духовной жизни. Мужественный подвижник не устает, не отчаивается даже в том случае, если ему довелось поклониться диаволу, но продолжает уповать на Бога. «Мужественная душа воскрешает и умерший ум» (Леств. 13:10). «Добрый конь чем долее бежит, тем более разгорячается и ускоряет бег свой. Под бегом разумею псалмопение, а конь – это мужественный ум» (Леств. 28:47). Только мужество воодушевляет человека, воскрешая мертвый от греха ум.
Однако необходимо, чтобы и ум человека предавался различным трудам. Это значит, что для оживления ему необходимо соблюдение заповедей Христовых. Ведь если смерть приходит через отвержение заповедей, то через их соблюдение должно прийти воскресение и оживление умерщвленного ума. Для этого необходимо иметь любовь к Богу, память Божию, память Царствия Небесного, память ревности святых мучеников, память присутствия Самого Бога, память святых бесплотных сил, память об исходе из этой жизни, память об истязании, мучении и вечном осуждении (Леств. 6:15). «Безмолвное уединение, молитва, любовь и воздержание – се четвероконная колесница, возводящая ум на небеса» (Преп. Фалассий. Добр. Т.3. С.291). Ум просвещается, если человек не пренебрегает деятельной жизнью (там же, с.293).
Никита Стифат, ученик преподобного Симеона Нового Богослова и продолжатель той же традиции, утверждает, что
«краткий путь к стяжанию добродетели для начинающих есть молчание уст, смежение очей и ушей до глухоты заткнутие. Ибо ум, вследствие сего пользуясь бездействием сих чувств и заключив входы к себе совне, начинает всматриваться в себя самого и в свои движения... Таким образом он, как бы некий самодержавный владыка, стоя посреди помышлений, обсуждает их и разделяет худшие помыслы от лучших, и одни из них влагает в мысленную житницу свою... коими питаясь, возмогает и светом наполняется, а другие отсылает в глубину забвения, стрясая с себя горечь их» (Добр. Т.5. С.88-89).
