У Гришина после таких заявлений отвисла челюсть, а в области копчика нудно засвербило.
— Ка-кой ре-зи-дент… — пролепетал Гришин.
— Американский резидент, — усмехнулся старик, — ваш хозяин! Или вы не знаете такого?
— Нет, — замахал руками главный редактор, — я не знаю никакого хозяина! Вернее, я знаю Патрика Глена, но то, что он американский шпион, слышу впервые от вас… У нас чисто деловые отношения!
Я.., я…
— Вот и прекрасно, — начал терять терпение гость, — мы вам верим. А теперь — быстро материал и фотографии, которые вы обещали Патрику Глену!
Гришин понял, что отпираться бесполезно и трясущимися руками полез в ящик стола. Теперь самым главным для Петра Мироновича было отвести все подозрения от своей особы. В принципе он ничего такого не сделал, чтобы так сильно мандражировать, но все произошло так внезапно, что он не успел трезво оценить ситуацию и правильно сориентироваться.
— Вот, пожалуйста, — сказал он как можно услужливее и веселее, протягивая гостям пачку фотографий, среди которых были снимки совсем из другой области, а именно порнографические.
Полковник Сухой взял фотографии у главного редактора и впился в них. Да, это было то, что он искал.
Облегченно вздохнув, он улыбнулся, увидев среди прочего компромата порнографические снимки.
— Любитель?
Гришин не понял, что подразумевал гость под словом «любитель», и глупо улыбнулся.
— Не понял…
— Это неважно, — махнул рукой старик. — Кто снимал?
Гришин прекрасно знал автора снимков, но по своей натуре был расчетлив и прижимист. Конечно, он мог бы сдать Кэт с потрохами, но ему пришла на ум мысль, что, лишившись фотографий, он все же сохранит негативы.
— Не знаю, — прикинулся простачком Петр Миронович, — прислали в редакцию по почте.
Полковник Сухой недоверчиво покачал головой и, хитро скривив тонкие губы, нагло усмехнулся.
— По почте?
— Да.
Вдруг полковник проворно (чего Гришин никак не мог ожидать от старика) наклонился к нему и с силой схватил за грудки.
— У меня нет времени на кроссворды! — прорычал Сухой. — Что это за инициалы «Е. Е.»?
Гришин не знал, что и ответить, но, соврав однажды, он невольно продолжал вести свою игру.
— Не знаю.
— Шлема, — вдруг окликнул товарища Макар, — посмотри…
Старик отпустил уже плохо соображавшего главного редактора и повернулся к бугаю. Тот держал листок бумаги, указывая толстым пальцем в одну точку.
— Что это?
— Ведомость.
Полковник бросил взгляд в указанное место в ведомости и прочитал вслух:
— Елизавета Ефимова.
