– Может, она у своего отца?
– Тоже нет. Они поругались.
– Да, знаю... Но я думал, что...
– Что если Парьо отдал концы, возможно примирение?
– Да.
– Ты в курсе того, что до войны Парьо сел за попытку шантажа твоего старика?
– Смутно...
– В чем там было дело?
– Да так, ерунда, кажется...
– Человека не сажают на три месяца в тюрьму из-за ерунды... Разве что ерунда очень серьезна, сечешь?
– Бальмен мне рассказывал об этом... Речь шла о его нравах... Парьо хотел, чтобы он уступил ему дорогую картину или редкое украшение... Бальмен не соглашался... Тот пригрозил дискредитировать его в глазах одной богатой и немного чокнутой клиентки – американки... И сделал это... Жалобу подала американка... Короче, все запуталось, и Бальмен был огорчен больше всех. Они очень скоро помирились и с тех пор оставались друзьями.
– Вот, оказывается, как рождается большая дружба! – смеюсь я.
Между нами устанавливается тяжелое молчание.
– Мне кажется, нам нужно очень многое сказать друг другу, – произношу я наконец. – В один из ближайших дней я вызову тебя в полицию.
И направляюсь к двери.
– Комиссар, – говорит Джо своим тонким женским голоском, – вы забыли вашу зажигалку.
Я смотрю на него. Он кажется совершенно искренним. Вывод: зажигалка не его. Ничего удивительного, раз он не курит.
Я кладу ее в карман.
– До скорого, Джо!
– До скорого, господин комиссар. Чтобы оставить последнее слово за собой, я добавляю:
– До очень скорого!
Выйдя из дома, я направляюсь к площади Терн, захожу в бистро, заказываю двойной чинзано и два жетона для телефона. Проглотив стакан, я бегу засунуть жетоны в прорезь аппарата для трепа.
Сначала звоню инспектору Шардону.
– Привет, комиссар, – говорит он мне. В кои-то веки рот у него не набит орехами.
– Слушай, парень, – говорю я ему, – сообщаю тебе, что дело Бальмена, которое ты считал таким простым, вовсе не является таковым и вовсю продолжается.
– Не может быть!
– Может... Все-таки досадно, что я делаю твою работу... Если бы мне было чем заняться...
– А что случилось?
– Займись для начала «королевой», который жил с покойным. Установи за ним наблюдение... А в остальном – жди от меня известий...
– Хорошо, комиссар.
Затем я звоню медэксперту, доктору Андрэ.
– Сан-Антонио, – называюсь я.
– А! Добрый день! У вас появилась новая теория насчет смерти нашего клиента?
– Нет, но я хочу предложить вам для изучения новый труп.
– Серьезно?
– Вернее, кусок трупа.
– Где вы его нашли?
– В пепле.
– Вы что, копались в помойном ведре?
