Поначалу ей не хватало его, но на первом месте был Джон, угасающий от болезни и от тоски по незадолго до этого умершей Бетти.
Она была в неоплатном долгу перед своими приемными родителями, поэтому ей даже в голову не приходила мысль отказать Джону в поддержке и утешении.
И что теперь? Ей двадцать восемь лет. У нее нет семьи, нет близкого друга, нет работы.
«Soleil Levant»… «Восходящее солнце»… Красивое название.
Кристи направилась к входу в отель, и здесь произошел неприятный и необъяснимый инцидент. Швейцар, закончив разговаривать со стильно одетой парой, выходившей из отеля, заметил ее приближение. Доброжелательное выражение исчезло с его лица так быстро, что Кристи даже споткнулась. Пристальный взгляд швейцара привел ее сперва в смятение, а затем озадачил и испугал.
В чем дело? Что-то не так с ее одеждой? Ее голубые джинсы и защитного цвета куртку нельзя было назвать изысканной одеждой, да и удобные кроссовки были довольно поношенными, но в целом это была универсальная форма одежды большинства современных путешественников. С другой стороны, Кристи понимала, что и ее одежда, и большая холщовая дорожная сумка не соответствовали ореолу богатства и классности отеля.
Но тут ей в голову пришла успокоительная мысль, что никто не смеет прогнать отсюда человека, если он в состоянии заплатить. А выражение недоверия и недоброжелательности на лице швейцара всего лишь признак его снобизма.
Кристи приветливо улыбнулась швейцару, надеясь обезоружить его. Она считала, что улыбка — ее главное достояние, хотя Бетти всегда восторгалась ее волосами, каскадом ниспадавшими ей на плечи. Их своеобразный золотисто-абрикосовый оттенок был достаточно редким. Лицо Кристи нельзя было назвать безупречно красивым, но девушка, не лукавя, считала себя вполне привлекательной: рот и нос были правильной формы и весьма изящны, глаза — чистого голубого цвета, а контраст между волосами и глазами неизменно привлекал к ней внимание.
Швейцар, однако, обезоружен не был. Теперь, пожалуй, он выглядел встревоженным. Кристи решила предпринять еще одну попытку и обратилась к нему на его родном языке.
— Bonjour, Monsieur, — приветливо поздоровалась она на безупречном французском. Она обладала прирожденной способностью к иностранным языкам, с легкостью выучивая новый язык той страны, куда назначало Джона армейское начальство.
— Bonjour, Madame.
В ответе швейцара не слышалось энтузиазма скорее вынужденное соблюдение формальности Кристи не стала исправлять Madame на Mademoiselle, решив, что неприветливому служащему это абсолютно безразлично. Жестом призвав коридорного, швейцар указал на Кристи, и молодой человек поспешно подхватил ее багаж. Что ж, по крайней мере ей не было отказано.
