Миранда прильнула к нему, стараясь зарядиться силой этого мощного тела для того путешествия, которое им предстояло. Когда Мэтт, продолжая держать ее на руках, опустился на колени, она запрокинула голову и откинулась назад, подставляя ему груди, жаждущие ласки. Осторожно захватив зубами тонкую ткань, он медленно стянул купальник, обнажив два холмика, которые немедленно встали торчком, моля о поцелуе.
Миранда открыла глаза и увидела отражение их сплетенных тел в зеркале. Она охнула от прикосновения губ. Зрительная картина происходящего между ними еще больше распаляла желание. По телу растекся жидкий огонь.
— Мэтт, — жалобно простонала она, когда он начал ласкать ее соски, легонько посасывая и теребя их влажным кончиком языка.
— Миранда, моя Миранда… Прекрасная леди в божественном теле. Твое тело создано для любви, — прошептал он, обдавая ее кожу обжигающим дыханием.
Подняв голову, Мэтт увидел, что ее взгляд устремлен куда-то ему за плечо. Оглянувшись, он увидел отражение в зеркале и расплылся в улыбке.
— Я тоже хочу посмотреть, — проронил он, изменяя положение.
— Мне не следовало… — Миранда спрятала лицо, уткнувшись ему в шею. Что он о ней подумает?
Мэтт одним пальцем приподнял ее голову за подбородок.
— Я хочу, чтобы ты смотрела. Хочу. Понимаешь, как это чудесно — знать, что ты не прячешься от моих чувств? И от своих тоже? Это заставляет меня чувствовать себя настоящим мужчиной.
Миранда заглянула ему в глаза и убедилась, что он не лжет.
— Это правда? — прошептала она. Ей просто необходимо было в это поверить.
Мэтт ничего не ответил. Пристально следя за выражением ее лица, он взял руку Миранды и положил на то место, где под тонкими плавками напряженно вздрагивала мужская плоть.
— Мне под сорок, а я не помню, чтобы кто — нибудь меня так распалил с тех пор, как я был мальчишкой и ни черта не смыслил в любви.
Миранда не отдернула руку. Волна наслаждения, прокатившаяся по телу, ошеломила ее. Сомнения, терзавшие ее до этой минуты, бесследно испарились, вытесненные сладостным осязанием мужской плоти, которую она накрыла ладонью.
— У меня такого никогда не было, — прошептала она, желая дать понять, что он безраздельно владеет ее мыслями.
При этом признании его тело охватила дрожь. Мэтт никогда не посмел бы спросить ее, рискуя растревожить прошлое. Только сейчас он внезапно понял, как нужно ему было услышать эти слова.
— Спасибо, — выдохнул он, едва касаясь ее губ.
Мэтт медленно откинулся на пушистый ковер, увлекая ее за собой.
