— А сливки? Взбитые и как можно более густые?
Леора рассмеялась. Как могла она бояться этого человека? Конечно, он громадного роста и весьма суров с виду… Наверное, он способен одним махом разорвать пополам телефонную книгу, но с ней он всегда был так трогательно заботлив и нежен, опровергая свою собственную репутацию чудовища..
— Сколько положить?
— Сколько влезет в чашку, — моментально отозвался он. И прошел вслед за ней на кухню.
— Ума не приложу, как тебе удается сохранять форму. Ты только что плотно поужинал и уничтожил столько десертов. Даже представить страшно, сколько во всем этом было калорий. — Леора достала из шкафчика банку с шоколадом и две чашки.
Макс налил воду в чайник.
— Что уж там особенно сохранять, — усмехнулся он. — Никакая сила воли и никакие диеты не превратят меня в одного из этих нынешних худощавых мужчин с узкими бедрами и широченными плечами.
Леора в изумлении обернулась. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что он не шутит. Неужели он в самом деле недоволен своей внешностью? А она просто не могла вообразить его себе другим. Ей нравились его мускулистые руки, мощная широкая грудь. Когда он прижимал ее к себе, ей казалось, что она попала в какую-то сказочную крепость, теплую и надежную. Она с удовольствием наблюдала, как огромными шагами меряют землю его ноги, такие же сильные и уверенные, как и он весь. Даже пальцы прекрасно соответствовали его облику — длинные и умелые, они двигались с удивительным для такого мощного мужчины проворством и ловкостью.
— Н-но, ради Бога, от-ткуда такая мысль? На м-мой взгляд, ты превосходно с-сложен. — Она виновато моргнула. Заикание, как обычно, вернулось в самый неподходящий момент. Леора сама себе не верила, что отважилась на подобную откровенность.
Макс и не заметил заикания. Он не отрывал взгляда от глаз Леоры. Неприкрытое восхищение, которое он в них видел, потрясало. Ни одна женщина не смотрела на него так. Он двинулся было к ней — и замер, сообразив, что мужские инстинкты снова грозят заставить его нарушить данное ей обещание. Он глубоко вздохнул, призывая все свое самообладание, которое ему сейчас было нужно, как никогда в жизни. И тут же едва не потерял его напрочь, когда ее розовый язычок нервным движением промелькнул между зубов и прошелся по нижней губе. Макс на мгновение отвернулся от нее, проклиная ее невинность и собственный опыт. Даже святому непросто было бы устоять против искушения этого мига.
