– Тут же через кредитный комитет материалы забираем себе и начинаем по ним работать. Так, как считаем нужным. Главное, мы становимся самодостаточными. Никого ни о чем в банке не надо просить. Не с кем воевать. Не отвлекаясь на склоки, делаем свое дело. Как?
Последнее было обращено к Маковею, слушающему с откровенным восхищением.
– Здорово! – выдавил Пашенька. – Я тоже в этом направлении подумывал. Но пока не так детально…
– Раз в этом же, значит, сработаемся, – Коломнин ткнул пальцем в исписанный Лавренцовым лист. – Одновременно подготовишь положение, распишешь структуру. Штатную положенность. Этому штабиста учить не надо?
– Сделаю, – воодушевленно подтвердил Лавренцов. – Это дело по мне. Когда должно быть готово?
– Я опять улетаю – на полторы-две недели. Но подготовить необходимо не позже, чем через пять дней. Гляди – не заволокить. В банке начинаются конкурсы на замещение должностей. Так чтоб не опозориться.
– Считаю, последнее дополнение излишним и даже отчасти оскорбительным, – Лавренцов поднялся, подняв тем и Маковея. – Когда я тебя подводил?
« А когда ты не подводил?» – подумалось Коломнину. И от этой мысли сделалось как-то тревожно. Он ткнул пальцем в Маковея.
– Если что, поможешь. Считай, первое поручение как моему заму.
– Ноу проблем, – вид у Пашеньки был возбужденно-приподнятым. Похоже, от этой встречи ждал он куда больших неприятностей.
К нарсуду Коломнин подскочил «на флажке». Паркуясь, заметил, как со стороны метро торопливо подошла жена. Стояла очередная оттепель, и тем не менее Галина была в короткой шубке, подчеркивавшей нерасплывшуюся фигуру. А вот голова оказалась прикрыта лишь тонким шарфиком, небрежно накинутом на свежую завивку. И все-таки бесчисленные ранние морщины на помятом лице проступали сквозь густой слой косметики. В этих потугах стареющей женщины выглядеть привлекательно в день развода было что-то смешное и трогательное одновременно.
При виде выходящего из машины мужа Галина демонстративно глянула на часики.
– Может, в банке и принято заставлять женщин ждать по пятнадцать минут. Но вообще-то это не по-мужски.
– Извини, постараюсь, чтоб больше не повторилось.
– Да уж постарайся. Не так много осталось.
– Так что, пойдем? – знакомая желчь разом смела вознишее чувство жалости.
– Не терпится! Отдышись сначала. Да и вообще, – Галина с демонстративным состраданием оглядела мужа. – Какой-то у тебя вид зачуханный. Побрит плохо. Брюки жеванные. Что ж не смотрят за тобой?
