Ощущение смутной тревоги не покидало меня. Я снова прицелился на ополовиненную бутылку, но неожиданно посчитал алкоголь слабым утешением, заткнул ее пробкой и поставил в стенной шкаф. Взгляд мой упал на пухлый полиэтиленовый пакет. Я вытащил из пакета накидку, развернул ее во всю ширину, осмотрел, зачем-то встряхнул, будто она была пропыленной, и сразу уловил тонкий запах дорогих духов. Я не любитель шарить по чужим карманам, но надо было найти хозяйку накидки или на худший случай выяснить, как эта вещь попала на мою дачу. В левом кармане не было ничего, кроме маленького засохшего полевого цветка, а в правом я нашел сложенный в несколько раз лист бумаги.
Я развернул его, посмотрел на текст, написанный крупными неровными буквами, и с изумлением узнал свой почерк.
«Эльвира!
Что касается нашей с тобой договоренности, то можешь полностью положиться на меня, и пусть гарантом моего слова станут мои чувства, которые я испытываю к тебе. Твое решение о прекращении выплат по вкладам, конечно, несколько ошеломило меня, но, смею надеяться, это ни в какой мере не будет касаться меня. Требовать не в силах — ты для меня не тот человек, °т которого я могу что-либо требовать, но лишь надеюсь на то, что мои чувства обретут взаимность и ты будешь благосклонна ко мне. Но не денег ради я стараюсь. Все мысли — только о тебе. Ты заслуживаешь большего, и это большее мне по силам дарить тебе. Считай так: ты не возвращаешь мне деньги, а лишь оказываешь мне, твоему доверенному лицу и самому надежному другу, помощь в приобретении нашего с тобой общего счастья.
Слышал, что девятнадцатого ты отправляешься на морскую прогулку по своему излюбленному маршруту. Я найду тебя там, где ты меньше всего ожидаешь меня увидеть, но, надеюсь, встреча со мной будет тебе приятна.
Твой покорный слуга Кирилл. 17. 08. 95г. »
Под письмом красным косметическим карандашом хорошо знакомым мне почерком Анны было приписано: «ПОДОНОК!!!»
Анна не открывала глаза до тех пор, пока я не брызнул ей в лицо воду. Сначала она посмотрела на меня совершенно безумным взглядом, потом вяло оттолкнула от себя.
— Уйди, — тихо попросила она и снова опустилась на подушку.
— Анна! — позвал я и снова приподнял ее голову, чтобы она могла рассмотреть письмо. — Что это?
— Тебе лучше знать.
— Где ты взяла эту накидку?
— Послушай, Кирилл, — устало произнесла Анна. — Не надо разыгрывать передо мной комедию.
— Где ты взяла накидку? — повторил я.
— Ее принесли с лодочной станции.
