Пока Антонина занималась выступлениями на публику, Ирина наоборот старалась не показываться никому на глаза. Она тайно съездила в Антиохию и к концу недели укрепила ранее ненадежную императорскую шпионскую сеть в вотчине Ефраима.
Потом они останавливались в каждом порту любого размера, попадавшемся им на пути. Пусть и на несколько часов.
Демонстрировали штандарт.
Путешествие было праздником. И великой, достигнутой хитростью победой.
Население городов собиралось практически полностью, протискивалось в гавань и стояло там плечом к плечу, ожидая прибытия Антонины. Она и ее солдаты слышали приветственные крики еще за милю до того, как оказаться в порту. По пути они забрали еще тысячу гордых рыцарей-госпитальеров.
Среди встречающих в Тире оказался епископ Иерусалима.
Феодосий, вновь назначенный патриарх Александрии, которого Антонина собиралась доставить в Египет, показал его ей, как только ее флагманский корабль приблизился к причалу. Феодосий тут же стал шептать ей на ухо, объясняя важность появления епископа. С другой стороны Ирина шептала то же самое в другое ухо Антонины.
Антонина жестом велела им обоим замолчать.
— Я прекрасно знаю, что это означает, Феодосий, Ирина. Епископ Иерусалима решил выйти из-под власти патриарха Ефраима и подчиниться империи.
Она сухо усмехнулась.
— Конечно, он преследует собственные цели. Иерусалимская епархия давно пытается получить официальное признание как патриархия. Сколько времени? Три столетия?
Феодосий кивнул.
Антонина рассмеялась громче.
— Почему бы и нет? Разве Иерусалим не является самым святым городом в христианском мире, если подумать?
Феодосий в негодовании потрепал бороду.
— Ну да, наверное. Но совет церквей всегда выступал против притязаний Иерусалима на основании…
— …того, что это маленький приграничный городок. В котором живут, причем в малом количестве, сонные провинциалы.
Феодосий скорчил гримасу.
— Ну, это ты грубо выразилась. А вообще… да. Суть именно такова.
— И что не так с сонными провинциалами? Они-то уж точно не испортят тебе приятный вечер спорами об ипостаси Христа.
Она отвернулась от палубного ограждения, все еще улыбаясь.
— Патриарх Иерусалима, — тихо сказала она. — Да. Да. Звучит.
В конце концов она все-таки отправилась в Иерусалим. Отложила путешествие на целый месяц, пока она сама, Когорта Феодоры и все рыцари-госпитальеры из Константинополя пешком шли внутрь материка, горя желанием собственными глазами посмотреть на святую землю.
