«Никто на Западе никогда не собирал такую гигантскую силу со времен Ксеркса, Дария1 и Александра Македонского. Я поведу в Индию более ста тысяч человек, Эйд. Поэтому нет шансов, что я окажусь в первых рядах во время кавалерийских атак».
Кристаллическое существо из будущего тут же отправило образ в сознание Велисария. Мгновение римский полководец видел героическую фигуру, штурмующую крепостной вал с мечом в руке.
Голос Эйда звучал кисло, очень кисло.
«Александр Македонский сам участвовал в атаках».
Велисарий фыркнул.
«Александр был не только гением, но и сумасшедшим. Считал себя воскресшим Ахиллом2. У меня самого нет таких амбиций. А если бы когда-то и были…»
Велисарий поморщился, вспоминая, как Рана Шанга, величайший царь и герой Раджпутаны, превратил его в кусок кровоточащей плоти, тогда, на поле брани в горах Загрос. Он убил бы Велисария, если бы на помощь не пришел Валентин.
«Ты не должен отпускать Валентина! В особенности когда ты отсылаешь прочь Анастасия!»
Велисарий проигнорировал последнее замечание Эйда. Яростный спор между Ситтасом и Курушем, разгоревшийся в последние несколько минут, казалось, вступил в решающую фазу. Велисарий подумал, что настало время ему вмешаться. В конце концов, не стоит позволять двум представителям высшего командования доходить до рукоприкладства.
Он громко откашлялся. И Ситтас, и Куруш прекратили кричать, хотя продолжали жечь друг друга яростными взглядами.
— Левым флангом будет командовать Куруш, — объявил Велисарий.
Ситтас застонал и уставился на главнокомандующего. Под маской хмурого негодования явственно проступало что-то от маленького мальчика (его предали!), причем предал старший брат, которому он всегда верил.
Велисарий покачал головой.
— Не дури, Ситтас. Левый фланг будет отвечать за защиту армии от кавалерийских атак малва. Скорее всего, раджпутов и патанов. На подобной горной местности арии имеют гораздо больший кавалерийский опыт, чем римские катафракты.
Казалось, эти слова совсем не успокоили Ситтаса. Как раз наоборот — огромный друг Велисария смотрел на него взглядом разъяренного кабана — одним из типичных взглядов Ситтаса.
Велисарию было трудно не улыбнуться. С одной стороны, он, конечно, едва ли мог осуждать Ситтаса. Официальное оправдание, которое только что представил Велисарий, объясняя, почему позволяет персидским дехганам занять престижное положение на левом фланге, было абсурдным. К тому времени, как огромная армия Велисария подойдет к долине реки Инд, малва определенно обнаружат Кунгаса и его кушанов на севере. Все доступные малва раджпуты и следопыты-патаны, после сокрушительного прошлогоднего поражения в Харке, будут заняты, пытаясь защитить горную систему Гиндукуш. И уж точно не будут терять время, проводя бессмысленные кавалерийские атаки на армию Велисария, находящуюся далеко к югу от Балучистана.
