— Прочь с дороги! — скомандовал вожак стражников, пытаясь отбросить Шарину. Она сцепилась с ним, удерживая его меч. Шлем с орлиным пером упал на землю. Люди на Пандахе довольно худощавы, и Шарина понимала, что справится со своим противником.
Один из стражей бросил меч и пытался оттащить девушку от своего командира. Остальные замешкались, не зная, что предпринять.
Кэшел поднял Захага над головой. А потом размахнулся и перебросил его через стену. Захаг был куда сильнее, чем любой человек его роста. Он намертво вцепился в запястье Кэшела и не отпускал. Кэшел же только кряхтел и пытался ударами о стену избавиться от примата.
— Мейери пурипеганукс! — вскричал Халфемос во внезапно наступившей тишине. И его священный кинжал замер.
Воздух вокруг Кэшела и Захага засверкал мириадами огней, вспыхнул алым светом. Обезьяна, человек и кусок почвы под ногам Кэшела исчезли из виду.
Шарина и стражники попятились назад. Девушка с ужасом смотрела на мага.
Халмефос с не меньшим ужасом воззрился на пустоту в пространстве.
— Я не делал этого! — закричал он. — Госпожой клянусь, я просто хотел их разнять!
За спиной Халфемоса стояла женщина в татуировках. Ступней босой ноги она стирала на земле следы своего рисунка. И удалилась — быстрее, чем кто-либо сумел остановить ее.
Жилище, которое заняла Илна, было до крайности нелепым. Ее комнаты — одна, где стояли станки, другая жилая — находились на верхнем этаже. Крыша над ними не протекала, и на том спасибо. Зато экономия немалая.
Стены и пол в занимаемой ею комнате сияли чистотой: недаром Илна полтора дня потратила на приведение их в порядок.
Пока уток сновал между нитями основы, Илна размышляла о прошлом. Она ткала тонкую ткань шириной два элла*.1 Ее можно будет повесить в холле поместья, а можно — над окном убогого домишки. Она еще не решила, что это будет — вещь на продажу богатому человеку, знающему цену деньгам, — или же подарок для нескольких сотен людей, чье желание безропотно принимать удары судьбы и нищету вызывали у нее отвращение.
Долг есть долг, и неважно, уважаешь ли ты человека, которому должен. Вред, который Илна причинила своими любовными чарами, касался, так или иначе, каждого жителя Эрдина. Теперь единственным вопросом оставалось, кому чем лучше помочь: деньгами или добрыми делами.
Илна не думала о будущем. Тяжелое прошлое и сердечные раны были достаточно мучительными.
Она работала, скорее, руководствуясь инстинктом, в то время как сознание ее снова и снова возвращалось на корабль, уносивший от нее Гарика.
