— Ладно, хватит хлюпать. Садись. Пойми, из аэропорта не вернулась моя сестра, а ты тут концерты устраиваешь. Садись, кому говорят!
Конечно, он был прав. Сейчас не время выяснять отношения и упражняться в красноречии.
Наталия села в машину, и они помчались на Академическую.
К этой женщине он не испытывал никакого сексуального чувства. И не потому, что она была некрасивой. Как раз наоборот. Виолетта Логинова обладала помимо замечательной, породистой внешности незаурядным умом, который сквозил в ее черных, полных блеска и огня глазах. Она довольно быстро сообразила, что ее повезли в противоположную сторону от ее дома.
— Куда вы меня везете? — сухо спросила она, чувствуя, как внутри от страха все похолодело. — Только не говорите, что там перерыто. Вы что, собираетесь меня ограбить? Или изнасиловать? Или сразу уж убить?
Он занервничал. Четкого плана в отношении своей пленницы у него еще не было. Главное для него заключалось в том, чтобы отыскать ее в аэропорту и добиться того, чтобы она села в его машину. Дальше он намеревался действовать по обстоятельствам. В других жертвах его возбуждал страх в их глазах, который придавал ему уверенности и благотворно действовал на потенцию. Вид обнаженного тела женщины, вынужденной подчиняться ему, мужчине, более сильному существу, вызывал все более сильное похотливое чувство.
Одновременно с физическим удовлетворением он получал еще более полное душевное. Он наказывал и унижал этих сытых и холеных самок, упивался их беззащитностью и сбитой спесью, хохотал в душе над их попытками как-то смягчить приговор, таящий в себе смерть, перед которой они были бессильны.
С Виолеттой все было по-другому. Морально первой напала она. И тогда он понял, что она будет сопротивляться до последнего. Что будет драться до тех пор, пока у нее не кончатся силы. Он продолжал ехать молча, не считая нужным отвечать ей. Машина летела на полной скорости, давая гарантию, что женщина не выпрыгнет на ходу, это слишком опасно. Единственное, что она сможет сделать, это попытаться помешать ему вести машину. Но для этого нужна физическая сила. И вдруг он услышал:
— Ты, урод, у меня родной брат — прокурор. Разве ты не чувствуешь, что для тебя уже запахло паленым? Быстро сворачивай на Шелковичную. Ты что, не можешь найти способ заработать деньги нормальным путем? Мозгов не хватает или руки вставлены не тем концом? Или у тебя нет женщины, которая смогла бы удовлетворить твое хилое и больное тело? Значит, сам виноват. Для тебя, что ли, мы с мужем зарабатываем деньги, чтобы ты сейчас ограбил меня? Или, быть может, я надела сегодня французское белье, чтобы ты своими мерзкими лапами стащил его с меня?
