Ранний завтрак был в разгаре. Длинный стол ломился от всевозможных яств, горячий кофе растекался по кружкам, неторопливо текла и приятная беседа.
— Оррин, ты разбудил Джина? — поинтересовалась у одного из слуг Линда Барклай.
— Да, миледи.
— Хорошо, а то его иногда трудно растолкать. Ты не знаешь, когда у него самолет?
— Прошу прощения, миледи, не знаю.
Линда отхлебнула кофе и снова подняла глаза на Оррина:
— А ты вообще знаешь, что такое самолет?
На лице слуги отразилось сомнение.
— Летающая машина?
— Верно. Никогда не могла понять, что вам, уроженцам замка, известно о нашем мире.
— О, кое-что известно, миледи. Никогда не видел летающей машины, но точно знаю, что не хотел бы в ней очутиться.
— Я тоже всегда боялась летать.
Разговор подхватил сидевший по другую сторону стола мужчина, которого все называли мсье Дюквиз.
— А я никогда в жизни не летал на самолетах, — сообщил он.
Его соседом был сухопарый Клив Далтон.
— Знаете, мне всегда нравилось летать. Я даже собирался получить права летчика. Брал уроки и в воздух подниматься пробовал, но письменный тест не прошел. — Он отпил глоток кофе. — Кстати, зачем Джин возвращается в университет?
Ответила темнокожая Дина Вильяме:
— Вы спрашиваете, зачем он возвращается или зачем снова берется за учебу?
— И то и другое. Вы же знаете, я столько времени провожу на поле для гольфа, что половина всех событий от меня ускользает.
Вмешался Такстон, франтоватый мужчина лет сорока:
— Далтон, старина, да от тебя и на самом поле для гольфа половина событий ускользает.
— Между прочим, у тебя я выигрываю чаще, чем проигрываю.
— Ты же знаешь, моя стихия — не гольф.
— Ну разумеется. Твой невозможный теннис.
— Джин собирается изучать компьютерные технологии, — сочла нужным все-таки объяснитьЛинда. — В аспирантуре при Калифорнийском техническом университете.
— Это очень престижный университет. — На Далтона известие произвело впечатление. — А почему компьютеры?
— Дело в том, что Джин всегда чувствовал себя как будто неполноценным из-за своих посредственных успехов в магии. Вот ему и нужно чем-то их компенсировать, а компьютеры он уверен, что освоит.
Вошел, зевая, Джереми Хохстадер, в свои двадцать три года с виду совсем подросток.
— Кстати, о компьютерах, — заметила Дина. — Вот и наш вундеркинд.
— Всем доброе утро, — проговорил Джереми в перерыве между зевками. — Простите. Опять всю ночь возился с этим главным компьютером.
