Больше всего Квипа потрясло то, что существо излучало странный свет словно изнутри. Фигура напоминала трехмерное художественное воплощение ночного кошмара. Её окружал рассеянный зеленый свет, а по всему чудовищному телу мелькали отблески разноцветных сполохов.
Зрелище приковало Квипа к месту. Его пульс прервался, кровь застыла в жилах, мозг покинули все мысли, остался только всепоглощающий страх.
Монстр, вероятно, слышал, как они спускались по лестнице, и попытался прокрасться вдоль стены. Увидев Квипа, он остановился, рот раззявился в жуткой пародии на улыбку. Затем из него донеслось единственное слово.
— Смерть, — пропел демон Часть звуковых колебаний, из которых состоял его голос, почти выходила за грань человеческого слуха, оставляя ощущение дискомфорта. Тон, который улавливало ухо, казалось, вобрал в себя всю нижнюю октаву клавиатуры спинета. Пронзительные обертоны вызывали резкую головную боль.
Квип, застыв в шоке, следил за тем, как существо поднимает огромное окровавленное оружие, нечто среднее между топором и ятаганом. Слабое разноцветное пламя играло на поверхности странного, зловещего клинка. Сверкающие глаза твари пронзили человека взглядом, проникшим до самого сердца.
Внезапно чьи-то руки дернули Квипа назад, и клинок демона воткнулся в стену как раз в том месте, где только что находилась его голова. С фейерверком фиолетовых искр камень раскололся на мелкие части, которые разлетелись в разные стороны. От клинка валил дым.
Следующее, что запомнил Квип, — как он бежал быстрее, чем когда-либо в своей жизни, а тварь преследовала его. Он смутно осознавал, что толстяк и девушка бегут рядом с ним.
Они мчались целую вечность, коридор казался бесконечным. Наконец беглецы достигли перекрестка.
— Расходимся! — крикнул Квип через плечо.
— Барнаби, сюда! — заорала Дина, схватив своего толстого друга за рукав рубашки и развернув его. Парочка помчалась по левому ответвлению перекрестка.
Демон позволил им убежать и ринулся в погоню за Квипом.
Осмирик устал. Он потерял счет времени. Ему казалось, что он заперт в хранилище до конца дней. Бедняге так и не удалось поспать, и его веки отяжелели, словно налитые свинцом. Но он заставлял себя читать. Выбора не было. Что, если судьба замка зависела от той информации, которую он сумеет извлечь из груды необычных томов, лежавших на столе? Но до сих пор ему не везло. Читать дневник Эрвольда было нелегко. Важным оказывалось не то, что писал древний король, а как раз то, что он опускал как не имеющее значения или выходящее за рамки интересов читателя. А то, что для Эрвольда было существенным, ученому казалось ненужными деталями. Правда, очищенное от шелухи, изложение становилось кратким и впечатляющим. Осмирика привел в восторг рассказ короля о том, как он поймал в ловушку демона Рамтонодокса и превратил его в великий замок. Но какой именно сверхъестественный способ он использовал, чтобы совершить сей подвиг? Эрвольд просто написал: «Заклинание обладало свойствами, заставлявшими мозг действовать быстрее. Я не стану утомлять читателя, приводя здесь его описание».
