— Ну, в этом я сомневаюсь. Они оба не королевской крови, а потому не могут претендовать на корону.
Вакар улыбнулся.
— Едва ли это препятствие можно назвать неодолимым. Как ты думаешь, откуда берет начало большинство династий?
— Но я ведь с ними не ссорилась, не считая того, что отвергла совет Гараля выйти замуж за Шво из Зиска.
— Так это он тебе присоветовал? Повесь гиену! Я отлично знаю Шво — я ведь его племянник. Он хваткий, как кернеец, и вероломный, как аремориец.
— Я и не намеревалась следовать этому совету. Но все-таки, мы ведь не уверены, что змея ожила по воле человека. А вдруг заклинание, которое ее сковывало, просто само по себе перестало действовать... Сходи за мечом и доспехами, а я тем временем тоже переоденусь для прогулки.
— Куда мы пойдем?
— Все так запутано, что мне необходимо посоветоваться с одной местной вещуньей. Поторопись, я тебя подожду.
Вакар ушел, а когда вернулся в плаще с капюшоном, наброшенным на шлем, то обнаружил совсем другую Порфию. Красивые сапожки из бычьей кожи выглядывали из-под короткого походного плаща. Капюшон был надет на голову, как и у него, а шарф скрывал лицо до самых глаз.
Порфия проводила Вакара до ворот, где он вынул факел из железной петли на стене. Королева повела принца на запад от дворцовой площади по лабиринту вонючих переулков, куда не проникал даже свет звезд.
Наконец она остановилась у одной из дверей и постучала условным стуком. Они подождали. Вскоре дверь на старых несмазанных петлях отворилась.
Маленькая согбенная старушка предложила им войти. В темноте был виден только ее огромный клювовидный нос, торчащий из под капюшона. Единственная сальная свеча едва освещала захламленную и пропахшую плесенью комнатушку. На трехногом столике — одна ножка была сломана и кое-как починена — лежал папирус с иероглифами.
Вещунья что-то пробубнила под нос и свернула папирус.
— Господин Вакар, это моя старая подруга Чарсела, — произнесла Порфия. — Ей не надо представлять тебя, она сама узнает всю твою подноготную с помощью оккультного мастерства.
Вещунья подняла голову, и Вакар увидел огромные блестящие темные глаза и крючковатый нос.
— Ты знаешь, — дрожащим голосом произнесла старая карга, — а ведь я не могу тебе ничего сказать об этом молодом человеке. Словно какая-то стена с самого рождения охраняет его от магии. Я лишь вижу, что он пусадец, возможно очень знатный, и что он по натуре спокоен и склонен к наукам. Однако среда, в которой он вырос, превратила его в грубого хищника и искателя приключений. Впрочем, не надо быть магом, чтобы это понять, — достаточно приглядеться к нему хорошенько. Ну подойди, дитя, признайся, что понадобилось тебе на этот раз. Опять приворотное зелье, чтобы удержать твоего ветреного зубоскала?
