Он продолжал держать ее в объятиях, а она не разжимала рук. У него вновь перехватило дыхание. Большую часть сознательной жизни он старался избегать таких отношений с женщинами, которые потребуют от него каких-либо обязательств. Но он не хотел расставаться с Джессикой Макгир. Его не пугали обязательства по отношению к ней.
Дилан положил ее голову себе на плечо.
Будущее пугало его, но настоящее было прекрасно. Оно не позволяло ему уйти. Несмотря на то, что мост открыт и путь свободен, он хочет остаться с Джессикой.
Моросил дождь, но они его не замечали.
Дождь усилился, перешел в ливень, и тогда пришлось наконец разжать объятия.
Он взял Джессику за руку, и они побежали по тропинке к дому. Настроение было радостным и приподнятым.
— Быстрей, быстрей.., мы промокнем до нитки, если не поторопимся, — весело покрикивал Дилан, подгоняя ее.
— Мы зашли слишком далеко, чтобы на что-то надеяться, — со смехом отвечала она.
Он внезапно остановился и схватил Джессику. На губах у него играла насмешливая улыбка.
— Тогда не страшно, если мы задержимся, чтобы я мог сделать это… — И Дилан жадно приник к ее губам.
Джессика и Дилан, с которых ручьями лилась вода, ворвались в дом, принеся с собой порыв ветра. Им пришлось пробежать под дождем почти милю, и они передохнули только на веранде, чтобы снять грязную обувь и стряхнуть воду с курток.
— Промокли до нитки! — констатировала Джессика, взяв полотенца и направляясь в ванную комнату. Одно она протянула Дилану, вторым стала вытирать мокрую голову.
— Солнце так внезапно скрылось, и начался ливень. — Он вытирал лицо и волосы. Здесь всегда так?
— Да. Когда начинаются бури, приходящие с океана, погода меняется мгновенно. — После прогулки под дождем Джессика замерзла. — Нужно согреться. Сейчас приму горячий душ.
Дилан обнял ее и игриво прикусил мочку уха.
— Да, мысль о горячем душе неплоха. — Он понизил голос и спросил:
— Можно я к тебе присоединюсь?
Она прикрыла глаза.
— Ну что ж, это весьма соблазнительно. На ее губах появилась призывная улыбка. Сэкономим горячую воду.
Каждый раз, когда они касались друг друга, ее разум тут же испарялся. Джессика никогда не переживала ничего подобного. Она не знала, как справляться с этими чувствами. Внутри нее жила настороженность. Никогда ни о ком она столько не думала, но при этом продолжала испытывать неуверенность. С каждой минутой она убеждалась, что любит Дилана, но внутренний голос твердил, что его истинных чувств она не знает. Все, что Дилан говорил и делал, было правильно, но Джессика не представляла, что он при этом думает.
