Джиб увидел жену доктора совсем близко. У нее было тонкое лицо с правильными чертами, очень нежная кожа. Волосы цвета грецкого ореха выглядывали из-под маленькой шляпки. Черная шерстяная пелерина прикрывала модное платье со складками, сшитое весьма добротно.
Она смотрела на него, и у Джиба от этого взгляда сильно заколотилось сердце. У нее были прекрасные глаза, напоминавшие драгоценные камни — аквамарины, которые Джиб видел в Мексике.
Все выглядело так, как будто сама судьба свела их здесь, в этом месте. Джиб улыбнулся. Его улыбка была откровенной и дружелюбной, без всяких задних мыслей.
Но кому-то могло показаться фальшью, уловкой. Вскоре дамы ушли, оставив в воздухе какой-то приятный аромат. Джиб всматривался в ее удаляющийся силуэт. Она походила на стройного грациозного черного лебедя, плывущего вдоль улицы с высоко поднятой головой.
— Да садись ты, — сказал Деллвуд. — Ты что, так и будешь стоять с открытым ртом? У тебя же все уже на лице написано. Любой скажет, о чем ты сейчас думаешь. Все ясно, как божий день.
Джиб опомнился и сел. Он представлял себе жену доктора старше: полной, более мужественной что ли, ведь ей приходилось иметь дело и с грубыми мужланами, лечить их. А она оказалась вовсе не такой, она была хрупкая, нежная, напоминала смиренную девушку.
— Она слишком молода, чтобы быть врачом, — сказал Джиб.
— Я думаю, она достаточно опытна, чтобы не попасть в твои сети, — ответил Деллвуд.
Джиб все еще анализировал увиденное. Он восхищался выразительными чертами лица и фигурой этой женщины.
— Знаешь, Делл, она не в моем вкусе.
— Богатая, симпатичная женщина во вкусе любого мужчины.
Джиб почувствовал, что окурок папиросы обжигает ему пальцы и выбросил его. Ему было интересно, слышала ли она от своего покойного мужа о нем, Джибе? Возможно, что-то доктор рассказывал ей.
В голове у Джиба вырисовывались контуры будущего плана в отношении этой прекрасной леди. Но он постарался пока отогнать эти мысли, так как желал хорошо выспаться. А завтра, размышлял он, можно будет сходить к ней, выразить соболезнование, тем более, что ехал он к доктору.
Джулия Мэткаф сидела за письменным столом красного дерева в кожаном кресле, в котором любил сидеть Эдвард. Перед ней лежал какой-то листок бумаги. Вот уже в течение часа она написала лишь несколько строк. Дважды в неделю она писала для «Сэнтайнел» небольшие статьи на разные темы о медицине и гигиене. Темой ее нынешней статьи была проблема проветривания помещений и опасности газовых плит. Она пыталась сконцентрировать все свое внимание на этом вопросе, покусывая кончик ручки, но ей это плохо удавалось. Статья не продвигалась. И причиной тому был Джиб Бут.
