– Вот засранцы, – сказал он, увидев своих преследователей.
Его так сильно трясло, что захотелось остановиться и немного прийти в себя, однако он продолжал ехать по Калининскому проспекту. Милицейская машина постоянно висела на хвосте, так что о том, чтобы подъехать к посольству, нечего было и думать.
Он вспомнил карту и резко свернул на проспект Маркса, потом спустился к набережной и свернул влево. Справа от него находилась Москва-река, слева – южные стены Кремля. В воде ярко отражались звезды кремлевских башен и купола церквей, и Фишер загляделся на это, загипнотизированный величественным зрелищем неожиданной красоты. Он чувствовал, что его нелегкое путешествие подходило к концу.
Милицейская машина по-прежнему сопровождала его. Наконец Фишер увидел гостиницу «Россия» – массивное, современное здание из стекла и алюминия. Он проехал под эстакаду и оказался возле восточного блока. Напротив входа была небольшая стоянка, с трех сторон окруженная низким каменным бордюром. Фишер проехал до стоянки и осмотрелся вокруг. Машин здесь не было. Отель чудовищно смотрелся среди небольших старинных домиков и полудюжины скверно отреставрированных церквушек.
В зеркальце заднего обзора Фишер видел, что милицейская машина припарковалась за ним у входа в гостиницу. Швейцар в зеленой униформе внимательно рассматривал «Транс Ам», но даже не потрудился подойти и открыть входную дверь. Фишер вышел из машины. Для него было открытием, что работа швейцара советского отеля заключалась не в том, чтобы помогать приезжающим, а чтобы отгонять от гостиницы и не пускать в нее советских граждан. Фишер сам открыл дверь и подошел к швейцару.
– Хэлло.
– Хэлло.
Фишер указал на свою машину.
– Багаж, – сказал он по-русски. – О'кей?
– О'кей.
Фишер протянул швейцару ключи от машины.
– В гараж, о'кей?
– О'кей.
Швейцар недоуменно посмотрел на Фишера.
– Боже мой... – пробормотал Грег, вспомнив, что у него нет ни рубля. Он полез в сумку и достал сувенир – восьмидюймовую медную фигурку статуи Свободы. – Вот.
Швейцар огляделся, затем взял фигурку и с подозрением спросил:
– Религиозная?
– Да нет же. Это Статуя Свободы. Свобода, – по-русски произнес Фишер. – Это для вас. Подарок. Проследите за моей машиной, о'кей?
Швейцар сунул статуэтку в карман.
– О'кей, – сказал он.
Фишер прошел через вращающиеся стеклянные двери в пустынный вестибюль и огляделся. Ни баров, ни киосков, ни магазинов.
Он направился к окошку, где сидевшая с безучастным видом молодая женщина подняла на него глаза, и протянул свой интуристовский предварительный заказ, паспорт и визу. Она с минуту внимательно изучала паспорт, затем молча исчезла за какой-то дверью. Грег вслух сказал сам себе:
