— Ничего особенного. Из готового теста.
— И начинка отличная Моя любимая, из тыквы.
— Да? Я думала, ты любишь яблочную.
— Яблоки — на втором месте, а на первом — тыква
— Понятно. Только начинка тоже готовая.
— Неужели? Значит, не ты положила все это на сковородку и поставила в духовку?
— Вот это сделала я.
— У тебя отлично получилось. Можно еще кусочек?
Субботним утром Джесси отправился кататься верхом, а Мэг неприкаянно бродила по дому.
Завтра возвращаюсь домой, напоминала она самой себе. Нужно продержаться.
Пока что им удавалось искусно изображать учтивость по отношению друг к другу. Но прежде чем она уедет, ей придется покончить с учтивостью и поставить на повестку дня вопрос, которого она так долго избегала: о разводе. Едва эта мысль возникала, Мэг тут же отгоняла ее от себя, иначе можно было свихнуться.
Она прочла все книжки, которые взяла с собой, причем любимые — по нескольку раз. Здесь не было ни телевизора; ни телефона. Ей приходилось рассчитывать только на свои силы, и теперь она поняла, насколько они ограниченны.
К счастью, она вспомнила о чемоданчике с письмами, перевязанными поблекшими ленточками. Мэг достала первое письмо и расправила листок на столе, жесткая бумага хрустела в руках. Она принялась читать.
Джонс, Техас, 26 августа 1875
Дорогая моя Диана!
Я взялся за перо, чтобы сообщить Вам, что наша непредвиденная и случайная встреча 2 — го числа несказанно обрадовала Вашего покорного слугу. Я опять появлюсь в Сан-Антонио в следующем месяце по делам ранчо и надеюсь увидеться с Вами без предварительного приглашения.
Ваш новый и верный друг
Джеймс Таггарт
Сан-Антонио, Техас, 2 октября
Уважаемый мистер Таггарт!
Минуло почти две недели с того злополучного эпизода с мистером фредди Темплтоном. За это короткое время Вы засыпали меня письмами (их было одиннадцать) и цветами (пять букетов), не говоря уже о трех коробках конфет, к которым я не притронулась, дабы сохранить здоровье. Прошу Вас, мистер Таггарт, пожалейте меня, мою семью, почтовых рассыльных, а также несчастных торговцев, обиженных моим отказом принять Ваши оскорбительные подношения. Немедленно перестаньте, иначе я буду вынуждена передать это дело в руки моего отца, юриста. Уверена, что в глубине души Вы понимаете: пропасть, разделяющая нас, слишком велика, чтобы искренняя дружба смогла перерасти в нечто большее.
Остаюсь опечаленная мисс Диана Линдсей
11 октября
Драгоценная моя Диана!
Я весьма внимательно прочел Ваше письмо от 2 — го октября и понял, что не могу поверить Вашему напускному равнодушию, памятуя о том, что произошло на веранде в некий день и час. Видимо, моя вина, что я не прояснил серьезность своих намерений. Пусть Вас не пугает перспектива покинуть так называемые удобства цивилизации! Счастье — это нечто большее, нежели унылые будни благовоспитанного общества. Как только я улажу дела на ранчо, тотчас же приеду за Вами, и Вы станете моей женой, поскольку Вы есть и всегда будете моей единственной любовью.
