Подошла Джесса, и Хэн, оторвав взгляд от корабля, опешил. С нею был дроид, весьма странный на вид, внешне очень напоминающий человека. Невысокий и коренастый, покрытый выбоинами, рубцами, сварными швами и грязными пятнами. Область груди выглядела необычно широкой, а руки свисали почти до колен, как у йюзземов. Двигался он негибко, рывками. Красные, немигающие фоторецепторы дроида изучающе остановились на Хэне.
— Встречай своего пассажира, — представила его Джесса.
Хэн как-то затуманился.
— Ты ни словом не упоминала ни о каком дроиде. Что он, на торфоразработках вкалывал?
— Нет. И я предупреждала тебя, что кое-какие детали мы еще не обговорили. Боллукс — деталь номер один, — она повернулась к дроиду. Давай, Боллукс, открывай свою клетку.
— Как вам будет угодно, госпожа, — растягивая слова, ответил Боллукс.
Послышалось жужжание сервомотора, нагрудный пластрон раскололся надвое сверху донизу, и его половины заскользили в стороны. Внутри была установлена небольшая платформа, на которой стоял синий кубик. В верхней части поблескивал линзой монокулярный фоторецептор на гибком стержне. Монокуляр ожил, внутри него вспыхнул красный свет.
Мало было одного дроида…
— Поприветствуй капитана Соло, Макс, — сказала ему Джесса тоном напоминания.
Машина-внутри-машины изучила Хэна сверху донизу, поворачивая фоторецептор под разными углами.
— Зачем? — голос у него очень напоминал детский.
— Затем, что если ты этого не сделаешь, Макс, — назидательно ответила Джесса, — этот приятный молодой человек возьмет и выбросит тебя за борт в глубоком космосе. Вот зачем.
— Здравствуй! — прочирикал Макс с интонацией вынужденной жизнерадостности.
Так, по крайней мере, показалось Хэну.
— Очень рад нашему знакомству, капитан!
— Уж как я-то рад.
— Твои будущие пассажиры должны скачать кое-какие данные из компьютерной системы на Орроне III, — объяснила Джесса. — Конечно, они не могут просто попросить у Автаркии разрешения проникнуть в систему, не вызвав подозрений. И твое появление с Максом под мышкой тоже может создать определенные проблемы. Но старый рабочий дроид никого не насторожит. Нам пришлось немало повозиться с реконструкцией его внутренностей, но вот добиться, чтобы он говорил чуточку быстрее, так и не удалось.
— Чтоб это было самой большой проблемой в моей жизни — замедленная речь твоего дроида.
Джесса, как обычно, поняла его мысли. Кореллиане вообще отличаются выразительной мимикой. Чуть улыбнувшись, она продолжала:
