В четверг она с ребятишками отправилась покупать индейку. Люс вообще-то ко Дню Благодарения относилась с прохладцей, но этот хотела встретить по-особому, так как собиралась сразу же после обеда сообщить Клер и Фрэнку, что их папочка больше с ними жить не будет. Пока их не было, я присобачил камеру к торшеру и поставил его в стенной шкаф с моей стороны. У нас было разделение «мое — твое», если ты понимаешь, о чем я. Может, и у вас с ней так было. В таких вещах Люс была очень консервативна. А потому, думается, твои штаны висели там же, где прежде мои.
Он выпил еще виски, размахивая коробкой, будто забыв, что держит ее.
— Потом я забрал видеоплейер из гостиной, подключил к удлинителю из моей мастерской в подвале, вставил в него чистую пленку и сдвинул мою одежду на плечиках так, чтобы замаскировать его, оставив щелочку для камеры. Ну, с этим полный порядок. Самым сложным было напоить Люс. Я знал, что стоит ей заложить за воротник, и я смогу добиться от нее чего угодно. Беда была в том, что и она это знала и в нынешнем нашем положении не стала бы рисковать, если я был рядом. Так что мне надо было как-нибудь исхитриться.
В конце концов я заглянул в видеопрокат и взял старый фильм «Белый груз» тысяча девятьсот сорок второго года. С Хеди Лемарр в роли Тондалейо. Один из ее любимых. На пути домой я купил большую бутылку колы и еще попкорн. Затем зашел в винный магазин и приобрел смирноффскую «Голубую этикетку». Дома я вылил примерно треть колы в раковину и долил бутылку водкой. Ребятишки остались ночевать у друзей, так что с ними проблем не возникало.
Видимо, аккумулятор садился, потому что лампа светила все тусклее. Я едва различал лицо Аллена.
— Ну, все сработало лучше некуда, как говорится. Я крепко посолил попкорн и все время подливал Люс коки, так что к концу фильма она уже сильно окосела. Я сказал, что налью ей ванну, а пока она ее принимала, включил видак и камеру, оставив дверь шкафа с моей стороны приоткрытой, насколько требовалось. Люс вернулась из ванной в халате и ночной рубашке. Для начала она попыталась отправить меня спать в комнату Фрэнка, а когда я начал ее раздевать, она для виду противилась, но неискренне, я-то знал.
Он положил коробку на стол и весело захохотал:
— Я купил пленку на полтора часа. Думал, что хватит, но знаешь что? Пленка исчерпалась раньше нас. Хочешь посмотреть?
Я не мог выговорить ни слова.
— Ну, твой черед, — продолжал Аллен.
Он лениво вздохнул:
