— Вы знаете, наш Первый навигатор должен быть девушкой, которая будет...
— Она будет, — кивнула Ридра.
Они покинули сектор Лишенных Тела и по монорельсу направились через кварталы Транспортного городка вдоль космодрома. Темнота за окнами прорезалась синими сигнальными огнями. Корабли поднимались на столбах ослепительного пламени, рвались в небо, издавая оглушительный рев, чтобы через секунду превратиться в кровавую звезду, тающую в черном небе.
Они продолжали шутить еще минут двадцать. Стартовые огни бросали зеленоватые отблески на их лица и тела. Только таможенник шел молча, наблюдая за ними, безучастный ко всему, потому что он пытался вспомнить ее лицо, ее слова, ее тело. Но она вновь ускользала, оставляя после себя пустоту.
* * *
Когда они вышли на открытую платформу станции Туле, с востока подул теплый ветер. Облака разошлись, показалась луна. Гравий и гранит серебрились неровными краями. Позади остался красный городской смог.
Впереди, разрывая ночь, возвышался черный Морг.
Они спустились по ступеням и пошли по мертвому каменному парку. Во мраке сад из воды и камня выглядел сверхъестественно. Здесь ничего не росло.
В темноте угадывалась металлическая дверь без наружного освещения.
— Как же мы войдем? — спросил таможенник, когда они приблизились к ней.
Ридра сняла с шеи капитанский жетон и приложила его к небольшому диску на двери. Что-то загудело, вспыхнул свет, и дверь открылась. Ридра шагнула внутрь, остальные — за ней.
Калли задрал голову и посмотрел на металлические своды.
— Знаете, здесь заморожено столько транспортного мяса, что его хватит, чтобы обследовать сотню звезд с их планетами!
— И таможенников тоже, — добавил чиновник.
— Разве кто-нибудь будет звать таможенника, решившего отдохнуть? — спросил Рон с искренним удивлением.
— Не представляю, для чего, — заметил Калли.
— А все же иногда это случается, — сухо ответил таможенник.
— Гораздо реже, чем с транспортниками, — сказала Ридра. — Дело в том, что работа таможенника — это наука, а работа транспортника, маневрирующего в гиперстасисе на разных уровнях, — это искусство. Через сотню лет, возможно, и она станет наукой. Прекрасно. Но сегодня человек, познавший тайны этого искусства, встречается все же реже человека, изучившего правила науки. К тому же здесь примешиваются и традиции. Транспортники привыкли к работе с мертвыми или ожившими. А для таможенников это трудно... Так, здесь самоубийцы.
Они миновали главный вестибюль и прошли по коридору в хранилище.
