Глаза заволокла пелена, когда я опустил их на неосвещенную часть страницы. Одно из священных имен всплыло у меня в голове, а вместе с ним часть воспоминаний, от которых я хотел избавиться. Это случилось через несколько недель после нашего разрыва с Джози. Тогда я с Дженкинсом... эх, Дженкинс... отправился в бар «Кантон-Инн», находившийся за пределами Саванны. Здесь можно было выпить, при желании снять корейскую или филиппинскую проститутку и забыться. Дженкинс считал, что именно это мне и нужно.
Одну из женщин в баре звали Гирли. Она сама так сказала и засмеялась. Я не поверил. Но она поднесла руку к горлу и достала тонкую золотую цепочку, на которой действительно было написано «Г-и-р-л-и». Я отхлебнул пиво и улыбнулся.
— Потанцуем? — предложила она.
Мне не хотелось.
— Пошли, солдатик. Ты должен танцевать. Посмотри, какие у тебя ноги. — Она просунула мне руку между ног. Затем обернулась и подмигнула другой девушке.
— Нет, нет, — засмеялся я. — Нет! — И схватил ее за руку.
Она была немного выше и миловиднее других девушек.
— Ты такой большооой, — протянула она.
— Ты, наверное, всем это говоришь?
Дженкинс не смог сдержать смех, пиво выплеснулось у него через рот и нос.
— Эй, — сказал он, вытирая лицо рукой, — будь хорошим мальчиком, Курт.
— Пойдем, Курт, — назвала она меня по имени. — Потанцуй со мной.
Взяла меня за руки и потянула за собой. На этот раз я поддался. И мне это понравилось. Мне казалось, будто я попал в кино. Дешевая светомузыка на танцполе пробивалась сквозь густой дым. Это напоминало сцену из фильма с Чаком Норрисом про Вьетнам, как раз перед началом боевых действий. Гирли пришла с двумя подругами, тоже филиппинками. Одна из них сидела за барной стойкой, в углу, крутя в руках помятую пачку сигарет. Другая была рябой, что не скрывало даже слабое освещение, ее сонные глаза, узкие губы и приплюснутый нос придавали ей сходство с диковинной ящерицей. Она клеилась к Дженкинсу, крепко прижималась к нему, извивалась всем телом, и он, как мог, отвечал ей взаимностью.
— Ты любишь «Дорз»? — спросил я Гирли.
— Конечно, конечно, Джим Моррисон.
— Я вспомнил «Апокалипсис сегодня».
— Что? — не поняла она.
Но «Дорз» в ту ночь не ставили. Зазвучала новая песня, что-то в стиле кантри в исполнении Гарта Брукса.
— Гирли, я правда не могу. Давай посидим где-нибудь, только не здесь.
— Не хочется. Купи мне выпить.
— Один стакан.
— Шампанского.
— Я сам выберу.
— Шампанского, — повторила она.
