— Пойдем? — говорит.
Я поправила рюкзак — он уже к тому времени килограммов сто, наверное, весил. Ну что делать в такой ситуации?
И побрели мы рядышком. Вернее, я пошла, как ни в чем не бывало, домой, а он со мной — шаг в шаг. Не отстает. Молчит.
Я не выдержала.
— Ну говорите, — говорю.
— Что?
— Говорите. Начинайте.
— Да я не знаю, с чего начать…
Как-то очень по-честному он это сказал. Когда наша классная говорит: «Я даже не знаю, что тебе сказать», — это полемический прием, другими словами, вранье. Прекрасно она знает: такая, растакая, школьный пиджак не надела, на физкультуру без формы, с биологичкой опять поругалась…
А этот дядька и в самом деле не знал, что мне сказать. Зачем тогда увязался, спрашивается?
— Тогда зачем вы за мной… идете?
— Потому что очень важно, чтобы ты мне поверила.
— А чего это мне вам верить? Я вас в первый раз вижу!
И я на него покосилась — снизу вверх. Он, конечно, не похож на тех злодеев, которыми нас в школе пугают. С другой стороны, настоящий злодей и должен выглядеть приятно — чтобы не вызывать подозрений. Чтобы своим видом завораживать жертву.
— Ну, — заговорил он снова, — если я начну с того, что меня зовут Оберон… Ты мне, конечно, не поверишь.
— Оберон… Аргон, неон, криптон, ксенон, — пробормотала я себе под нос. У нас в кабинете физики таблица Менделеева висит, здоровенная, во всю стену. Я ее со скуки наизусть выучила. Из тамошних названий имена хорошие получаются. Командир космического корабля Барий Рубидиевич… достойно звучит.
— Скажи, пожалуйста… а что ты сделала на остановке?
У меня опять мурашки по спине побежали.
— Когда? На какой остановке?
— С женщиной, которая кричала.
— Я ничего не сделала. Я просто ей сказала, что так нельзя. И ушла. А вы видели, что ли?
— Я видел… Ты ей не просто сказала. Иначе бы она еще хуже разоралась бы. Ты не просто сказала — ты сделала. Осознанно? Или случайно?
— Случайно, — сказала я. — И ничего я не делала. Я ее пальцем не коснулась. Если вы видели, то вы и должны…
— Погоди. Ты ее коснулась не руками.
— А чем же?
И я начала смеяться. Не потому, что мне сделалось смешно, — боже упаси, у меня зуб на зуб не попадал. Просто надо же было показать этому человеку, что я его не боюсь и все его домыслы — ерунда на постном масле.
— Ты меня испугалась?
Опять он очень честно спросил. И честно удивился. А как же: в темноте увязывается за девчонкой здоровенный мужик, бородатый, почти старый. Называется Обероном. Задает дурацкие вопросы. И еще удивляется, что мне чуть-чуть не по себе.
