Дебют русской дипломатии оказался неудачным. Византия продолжила поддержку хазар – своего старого союзника (именно византийские военные инженеры проектировали и руководили строительством крепости Саркел). Сама история византийско-хазарских отношений уходит своими корнями в первую половину VII в., когда хазары помогали византийцам в их войнах с персами при императоре Гераклиусе (610-641гг.). Также хазары сражались с арабами, врагами византийской империи в Армении и на Кавказе. Арабская экспансия и вынудила хазар сместиться в причерноморские степи, хотя арабов хазары остановили. Связи византийцев с хазарами были столь близкими, что у двух византийских императоров: Юстиниана II (704 г.) и Константина V (732 г.) были жены-хазарки.
Священная Римская Империя тоже не помогла незнакомым язычникам-русам. Понятно, чтобы наложить дань на племена, проживающие в лесной полосе – месте совершенно непригодном для житья кочевников, хазарам необходима была, как минимум, одна военная экспедиция (судя по косвенным данным, их было гораздо больше). Русь переходила в контрнаступление: буквально в следующем за прибытием неудачного посольства 840 году русские ладьи совершили налет на побережные города восточного Крыма, находившихся с VIII в. под властью хазар, и на византийские малоазийские причерноморские города. Рейд был проведен под руководством русского князя Бравлина (сравните с современным шведским именем Бролин; возможно, имя Бравлин образовалось из древнескандинавского имени Graulyndr – «злобный»), который, не исключено, и был первым правителем первого русского государства, пославшим первое русское посольство в 839 г., поскольку уже в следующем году, скорее всего он, как тогда и было принято, возглавил поход из центра первого русского государства (известно, что Бравлин не был киевским князем, в летописях этого князя называют новгородским, хотя современными историками это рассматривается как интерполяция, поскольку к моменту прочтения на Руси этих летописей уже тогда знали только два центра на территории Древней Руси – Киев и Новгород, а византийские летописцы не уточнили место организации похода; сам же Новгород упомянут впервые лишь в 859 г. и, возможно, тогда еще не существовал). Кроме того, непосредственная военная угроза исходила не дальнему Новгороду, а более близкому к хазарам центру, к тому же знание оперативной обстановки в Черном море и прилегающих районах более логично для руси, живущей гораздо южнее Новгорода.
