Офицер взял под руку растерявшегося пажа Готье и увел его.
Ввиду этого нечего удивляться, что весь следующий день Генрих Наваррский тщетно поджидал пажа. Готье не шел, и Генриху было решительно не с кем обменяться парой слов, так как вся стража состояла из ландскнехтов, говоривших только по-немецки.
Так прошел весь день. К вечеру в дверь комнаты Генриха постучали. Генрих с радостью крикнул: «Войдите», но велико же было его разочарование, когда вошедший опять-таки оказался ландскнехтом.
— Опять немец! — недовольно пробурчал Генрих. — Говоришь ли ты по крайней мере по-французски, каналья, черт возьми?
Ландскнехт молчаливо закрыл дверь и, подойдя к Генриху, поднял забрало. Король вскрикнул и удивленно отступил на шаг назад: перед ним был сам Амори де Ноэ. — Тише, ваше величество! — шепнул он. — Но как ты попал сюда? Ноэ подвел Генриха к окну и сказал:
— Взгляните туда, где стоят два часовых-ландскнехта, государь. — Ну что же? — Это Гектор и Лагир! — О, мои гасконцы! — с восхищением прошептал Генрих.
— А в прихожей расхаживает еще один ландскнехт. Это Пибрак, которому удалось бежать из Венсенской крепости.
— Значит, теперь я могу уйти отсюда? — весело произнес Генрих.
— Да, через окно! — и Ноэ вытащил из-под доспехов связку, которая оказалась веревочной лестницей.
— Но допустим, что я выберусь из Лувра, произнес Генрих Наваррский. — А дальше?
— У Сен-Жерменского собора стоят наготове оседланные лошади. Только надо торопиться, так как через час начнется избиение гугенотов. — Какое избиение?
— О, королева Екатерина — страшная женщина; она воспользовалась припадком безумия короля, чтобы устроить давно задуманное побоище. — Но гугеноты будут защищаться! — Им придется пасть в неравном бою. — Но адмирал… — Дом Колиньи оцеплен войсками! — Тогда Конде… — Герцог Конде в Венсенской крепости!
— Так как же ты хочешь, чтобы я спасался бегством, если мои братья подвергаются такой опасности? — крикнул Генрих.
— Я хочу избавить вас от ненужной и верной смерти, государь.
— Умереть со своими — значит восторжествовать! — сказал Генрих и по привычке схватился за то место, где у него обыкновенно висела шпага. Увы! Шпаги не было.
— Государь, но ведь, это безумие, — умоляюще крикнул де Ноэ.
— Шпагу, дайте мне скорее шпагу! — крикнул Генрих в ответ. И словно Господь Бог захотел явить чудо: в ответ на этот страстный крик открылась другая дверь, и на пороге ее показалась Маргарита со шпагой в руке.
Маргарита сверкала красотой и отвагой, ее ноздри раздувались, на щеках выступил румянец волнения. Она была прекрасна, словно неземной призрак.
