— Значит, мы совершили ошибку, доверившись вам?
— Ну, это смотря по тому, как… Видите ли, если я помогу вам стереть с лица земли наваррского короля, то устрою ваши дела, но никак не свои. Я только приближу вас на одну степень к французскому трону, только и всего!
— Да что же из этого? Разве мы когда-нибудь будем царствовать?
— Гм… Как знать?
— Да ведь вам нет и тридцати лет, а королю только тридцать два!
— И я, и король — люди, которым так легко умереть! При этих словах герцог Гиз снова обменялся с Анной взглядом, в котором заключалась целая политическая программа.
— Дорогой кузен, — сказала затем герцогиня Монпансье, — мы предвидели это возражение с вашей стороны! Но благоволите выслушать теперь и нас тоже. Варфоломеевская ночь была только началом ожесточенной борьбы католичества против протестантства; эта борьба временно замерла, так как у католической партии нет достаточно энергичного и талантливого вождя. Ныне царствующий король Франции никогда не станет таким вождем.
Он слишком впал в порок и изнеженность, чтобы серьезно преследовать государственную задачу первой важности; к тому же его престиж падает с каждым днем. Мы имеем верные сведения, что папа собирается отлучить его от церкви. Если это совершится, вся Франция отвернется от него и выберет себе другого короля. Но в таких случаях народ не имеет свободного выбора, а избирает лицо, указанное папой. Ну, а папа всецело стоит за интересы Лотарингского дома. Значит, кого укажет наша семья, тот и будет королем!
— Ну… а ваша… семья?
— Укажет на принца, который сумеет к тому времени доказать свои союзнические чувства.
— И… этот принц?
— Вам стоит только захотеть, чтобы стать им! — сказала Анна и, в то время как герцог Анжуйский, словно ошеломленный, откинулся назад, торжественно прибавила: — Ваше высочество, Франсуа Валуа, герцог Анжуйский и наш кузен! Угодно ли вам через шесть месяцев от сего числа стать французским королем?
— О-го-го! — пробормотала Екатерина Медичи. — Значит, я не ошиблась?
Вернемся, однако, к наваррскому королю. Мы расстались с ним в тот момент, когда, высунувшись из окна по приглашению герцогини Анны и увидав там отряд лотарингских всадников,
Генрих возложил всю надежду на свою звезду. В ответ на его восклицание по этому поводу, Анна ответила:
— Будем ждать, пока звезда придет вам на помощь, кузен, а пока что вам уж придется отдаться всецело в мою власть. Сейчас подадут портшез, вы соблаговолите надеть монашескую рясу и бархатную маску, а кроме того, дать мне честное слово, что в пути вы ничем не попытаетесь открыть свое инкогнито.
