— Сегодня они еще продержатся, — пробормотал Генрих.
— И король вернется в Лувр, — сказал Маликан.
— Как знать! — ответил Генрих.
— Эй, государь, — крикнула снизу Одлетта, оставшаяся у подножия лестницы, — а вот и господин де Ноэ!
— Наконец-то! — буркнул Генрих. На крышу вышел Ноэ, за ним — Одлетта.
— Я уже думал, что вас убили! — сказал Амори.
— Такова уж твоя привычка, — смеясь ответил Генрих, — стоит тебе потерять меня из вида, как ты начинаешь строить самые мрачные предположения. Ну-с, раз ты шнырял по городу, не узнал ли ты чего-нибудь новенького?
— Узнал, что герцогу Гизу удалось убежать из Лувра! Генрих подавил возглас гнева.
— И узнал также, — продолжал Ноэ, — что королю не вернуться в Лувр, если мы не вмешаемся в это дело!
— Но мы помешаем ему в этом, государь?
— Гм… гм… Что значат каких-нибудь пять-шесть сотен гасконцев, рассеянных по Парижу?
— Они стоят больше, чем восемь тысяч королевских швейцарцев!
— Согласен, но… раз король не хочет моей помощи…
— Ему нужно помочь против его воли. Разве он не брат королевы Маргариты? Кроме того, если герцогу удастся проникнуть в Лувр, он станет королем.
— На сутки — не больше! Но я уж вижу, что у тебя просто руки зудят! Ладно, ступай за гасконцами!
— Этого не нужно — они ждут лишь сигнала. Их взоры обращены на этот дом.
— Ну, так давай свой сигнал!
Ноэ достал из кармана голубой носовой платок и привязал его к кончику шпаги; но, в то время как он собирался махнуть этим флажком, Генрих остановил его.
— Что еще? — спросил Ноэ.
— А вот погляди.
Действительно, пушки Лувра открыли такой убийственный огонь по мятежникам, что последние отступили и оставили баррикаду. Напрасно Гиз старался остановить их и вновь двинуть в огонь: горожане продолжали отступать.
— Пожалуй, нашего вмешательства не понадобится, — сказал Генрих. — Я оказался слишком хорошего мнения об этих горожанах: они обманули мое доверие!
Но не успел Генрих договорить эти слова, как на площади послышался сильный шум. Это на рысях подъехал кавалерийский отряд, состоявший из немецких рейтаров. Их вела женщина в каске и со шпагой в руках, с седла, развеваясь, свешивалась ярко-красная юбка.
— Королева баррикад! — крикнул Ноэ.
— Да, это герцогиня! — воскликнул в свою очередь Генрих.
