– Да-да, вижу: алмаз величиной с ячменное зерно.
– Размер не имеет значения. Мы можем собрать воедино весь порошок, из ячменного зерна получим конопляное, из конопляного – горошину. Но ради Бога, дорогой Ашарат, в обмен на уговор, который я заключаю с вами, прикажите, пожалуйста, поставить мне дымник на трубу, чтобы в нее не попадала вода, а также подыщите хорошего кучера, чтобы гроза обходила нас стороной.
– Да-да, хорошо, не беспокойтесь.
– Опять! Снова ваше вечное «Не беспокойтесь», что за мучение! Молодость! Безрассудная, самонадеянная молодость! – воскликнул он, мрачно усмехнувшись и открывая в улыбке беззубый рот; казалось, глаза его еще глубже ввалились.
– Учитель! – обратился к нему Ашарат. – Огонь гаснет, тигель остывает, что там?
– Взгляните сами.
Молодой человек повиновался, открыл тигель и обнаружил в нем кусочек остекленевшего уголька величиной с небольшой орех.
– Алмаз! – вскричал он. Затем добавил:
– Да, но непрозрачный, неровный, не имеющий ценности.
– Так ведь огонь погас, Ашарат, потому что на трубе не было дымника, понимаете?
– Ну, простите меня, учитель, – проговорил молодой человек, так и этак поворачивая алмаз в пальцах. Камень то играл гранями, то оставался темным. – Простите меня и скушайте что-нибудь, нужно подкрепиться.
– Пустое! Я уже выпил ложку эликсира часа два назад.
– Ошибаетесь, учитель, это было в шесть утра.
– Вот именно! А который теперь час?
– Скоро половина третьего ночи.
– Боже мой! – сложив руки на груди, вскричал ученый. – Еще один день позади, целый день потерян! Так дни стали короче? В сутках уже не двадцать четыре часа?
– Раз вы не хотите поесть, учитель, то поспите хоть немного.
– Ну что ж, я, пожалуй, сосну часика два. Но уж через два часа – заметьте время – через два часа вы меня разбудите.
– Обещаю.
– Видите ли, в чем дело, Ашарат: когда я засыпаю, – ласково проговорил старик, – я боюсь, что это уже навсегда. Так вы разбудите меня, не так ли? Не обещайте, лучше поклянитесь.
– Клянусь, учитель.
– Через два часа?
– Через два часа.
В это самое мгновение послышался топот копыт пущенной в галоп лошади. Раздался чей-то крик, выражавший беспокойство и вместе с тем удивление.
– Что бы это значило? – распахнув дверь, вскричал путешественник. Он спрыгнул на землю, не обращая внимания на подножку.
