Пьер де Жиак | страница 20
— Как же вам удалось скрыть эти преступления?
— Высшая власть взяла меня под свое покровительство, сыгравшее роковую роль. Я не все сказал вам, отец мой. В минуту страдания, в минуту отчаяния, в ту самую минуту, когда, казалось, невозможно более терпеть и мне почудилось, что пришел мой смертный час, я предложил правую руку тому, кто поможет мне отомстить.
— И что же? — полюбопытствовал священник.
— Предложение мое было принято, отец мой, — еще больше побледнев, прошептал де Жиак. Вот почему моя месть осталась скрытой от людских глаз; вот почему когда вы подали мне распятие и я хотел было его взять, оно обожгло меня, словно огнем.
— Назад! — вскричал священник, затрепетав от ужаса и забившись в угол. — Назад! Ты заключил союз с Сатаной?!
— Отец мой!..
— Не подходи, нечестивец! Даже если бы сам его святейшество папа пожелал отпустить тебе грехи, то и он оказался бы бессилен: отвори он Небесные врата пред твоим телом, твоя рука все равно вечно горела бы в преисподней. Пропусти меня, я здесь больше не нужен.
Де Жиак посторонился, священник поспешил к двери и отворил ее.
— Стало быть, несмотря на мои просьбы, мое раскаяние, угрызения совести, ты отказываешься отпустить мои грехи, священник? — продолжал де Жиак.
— Это не в моих силах, — отвечал монах, — до тех пор, пока твоя рука принадлежит твоему телу.
— Священник! — взмолился де Жиак. — Окажи мне последнюю услугу!
— Какую? — полюбопытствовал монах, распахнув дверь настежь.
— Пришли ко мне палача, а когда он выйдет от меня, зайди ко мне еще раз.
И де Жиак спокойно уселся на камень, на котором застал его монах.
— Все будет исполнено, как вы того желаете, — пообещал священник, прикрывая за собой дверь.
Скоро его шаги затихли в коридоре.
Оставшись в одиночестве, рыцарь де Жиак снял с пальцев левой руки перстни и надел их на правую. Не успел он закончить, как вошел палач. Де Жиак шагнул ему навстречу.
— Послушай! — обратился он к палачу. — На этой руке перстней — на двести тысяч экю золотом. Я мог бы отдать их священнику на помин души.
Де Жиак замолчал и взглянул на палача, глаза которого загорелись жадностью.
— Так вот, — продолжал де Жиак, засучив рукав платья и положив руку на камень, возвышавшийся посреди его темницы, — отруби эту руку, и эти перстни — твои.
Палач, не проронив ни слова, выхватил меч, взмахнул им два раза в воздухе, приноравливаясь, а на третий раз отрубил де Жиаку кисть правой руки; подобрав руку с полу, он сунул ее в карман кожаных штанов и вышел вон. Спустя мгновение возвратился монах.