Генри обещал присмотреть за ним, но у него никогда ни на что не было времени, и он знал, что Чарльз наобещает ему все, что угодно, даже если будет отдавать себе отчет в том, что не сможет эти обещания выполнить. Он не мог ни читать ему мораль, ни сердиться, потому что знал: больше всего от его политической деятельности страдали другие члены семьи, а не он сам. И Уильямс тоже прекрасно понимал это — недаром же с тех пор, как сорок лет назад он начал заниматься политикой, ему пришлось трижды начинать семейную жизнь с новой женой.
И дело не в том, что не было любви, — не было времени для любви к покинутым женщинам и заброшенным семьям, томящимся дома и страдающим от злых шипов политики больше тех, кто ею занимается. Политика оставляет за собой боль искалеченных семей, особенно мучительную, поскольку причиняется случайно, ненамеренно. И закаленный в политических битвах председатель партии с печалью в сердце наблюдал, как Коллинридж, шаркая ногами, потащился из комнаты. Но на таких чувствах нельзя строить управление партией, и он решил, что теперь, когда выборы уже позади, можно будет еще раз обсудить этот вопрос с премьер-министром.
К нему подошел поздороваться государственный секретарь по проблемам экологии, один из самых молодых и телегеничных членов набинета Майкл Самюэль. Он годился председателю в сыновья, и старый государственный деятель ему покровительствовал. Свой первый серьезный шаг по скользкой министерской дорожке он сделал молодым членом парламента, ногда по рекомендации Уильямса его назначили парламентским личным секретарем, чем-то вроде мальчика на побегушках, на общественных началах прислуживающего одному из ведущих министров. Ему следовало достать, принести, сделать то-то и то-то, не жалуясь при этом ни на какие трудности, а также поддерживать, не задавать лишних вопросов. Все эти качества особенно ценят премьер-министры, когда повышают людей по службе. Благодаря поддержке Уильямса, Самюэль быстро сделал карьеру, и с тех пор они остались верными друзьями.
— Что за проблема, Тедди? — спросил Самюэль.
— Чарльз. Премьер-министр может подбирать себе друзей или членов кабинета, но не родственников.
— Да. Мы, например, тоже не можем сами подбирать своих ноллег.
Самюэль кивнул на Урхарта, который в этот момент вместе с женой входил в комнату, только что вернувшись из поездки в свой избирательный округ. Взгляд Самюэля был холоден. Ему в общем-то было наплевать на этого Урхарта, который не поддержал его назначение членом кабинета и не раз злословил по его адресу, говоря, что Майкл — хитроумный красавец Дизраэли Судного Дня.
