— Бедный Шейн! — воскликнул Питер. — Я ему искренне сочувствую. Кажется, меня твоя мама согласилась терпеть только потому, что ты пообещала ей уйти в монастырь, если она не даст согласия на наш брак.
— Не отвлекайся от дороги, милый! — посоветовала ему Элен.
— Ваша мама настроена против меня? — спросила Беатрис, заранее догадываясь об ответе.
— Конечно! Как и против любой другой женщины, которая может разделить с ней малютку Шейна!
— И, конечно, какая-то добрая душа пересказала ей обо мне все слухи! — воскликнула раздосадованная Беатрис.
— Ну что ты! Какие слухи?! — фальшиво запротестовала Элен.
— Элен, ты прелесть и поэтому не умеешь врать, — сказала ей Беатрис, с трудом сдерживая смех. — К тому же я и сама иногда слышала о себе кое-что. И меня это часто удивляло. Но брак наш продлится всего год, так что Шейну придется терпеть укоры вашей матери не слишком долго.
— Я очень рад видеть вас, Беатрис! Признаться, я боялся, что вы передумаете в самый последний момент! — Шейн склонился к руке Беатрис с очаровательной улыбкой.
— Мне слишком дорог мой «Счастливый день», мистер Пирсон! — язвительно ответила Беатрис.
Как только она увидела улыбающегося, похожего на большого, объевшегося сливок кота Шейна, ледяной ком в ее груди растаял, сменившись раздражением.
— Жаль, что вы делаете этот шаг только ради вашей фирмы.
— Мне жаль, что я вообще делаю этот шаг.
— Ребята, не ссорьтесь! — взмолился Питер. Это, конечно, не мое дело, но если вы собираетесь весь этот год провести в пикировках…
Вы сойдете с ума через два месяца!
— Знаешь, Пит, мне кажется, что я уже сошел с ума. Когда сделал предложение мисс Керуин, — признался Шейн.
— Вы еще можете отказаться от своего предложения, мистер Пирсон, — предложила Беатрис.
— Ну что вы! Как можно! Я не могу оскорбить женщину отказом!
В его голосе была такая горькая ирония, что Беатрис показалось, будто он съел неспелый лимон, нет, ящик неспелых лимонов.
— Я не буду в обиде на вас, мистер Пирсон! — съязвила она в ответ.
— Время! — поторопила их Элен.
— Прошу. — Шейн галантно предложил Беатрис руку.
Она положила свою ставшую неожиданно холодной ладонь на сгиб его локтя.
Беатрис не слишком хорошо запомнила, как происходила регистрация. Она до дрожи в коленях боялась, что сейчас на свободу вновь вырвется Ужас, который прочно обосновался в ее груди. Пелена страха застилала ей глаза. Беатрис даже удивилась, как умудрилась поставить свою подпись в нужном месте.
