– Знали?
– Джордж очень боялся за свою коллекцию, – простодушно ответила мисс Меррей. – Даже камин в этой комнате заложен кирпичами. Чандра Лал остолбенело смотрел в каменные голубые глаза маски смерти, висящей на стене, а майор Эрншоу ногой отшвырнул револьвер, лежавший около руки Джорджа.
«Это – скверное дело, – сказал майор Эрншоу, – нам бы следовало послать за доктором».
Вот, пожалуй, все, что я могу рассказать.
Некоторое время после того, как она кончила говорить, Холмс неподвижно стоял перед камином.
– Гм, – произнес он, – и каково же положение теперь?
– Бедная Элеонора, тяжелораненая, лежит в больнице на Бейзуотер. Она вряд ли поправится. Тело Джорджа отвезли в морг. Еще до того, как сегодня утром я ушла из дома на Кэмбридж Террас в смутной надежде заручиться через доктора Уотсона вашей помощью, прибыла полиция в лице инспектора Макдоналда. Но что он может сделать?
– В самом деле, что? – эхом отозвался Холмс. Но его глубоко посаженные глаза горели. – Все же инспектор Мак! Это намного лучше. Сегодня я не мог бы вынести Лестрейда или Грегсона. Если леди подождет, пока я надену пальто и шляпу, мы тотчас поедем на Кэмбридж Террас.
– Холмс, – запротестовал я, – было бы чудовищно поощрять ложные надежды у мисс Меррей.
Мой друг посмотрел на меня холодным снисходительным взглядом.
– Дорогой Уотсон, я не поощряю надежд и не разбиваю их. Я изучаю факты. Только и всего.
Я заметал, что он положил в карман увеличительное стекло. Сидя в экипаже, который вез нас к даму полковника, он молчал, покусывая губу.
В этот солнечный апрельский день Кэмбридж Террас была тихой и пустынной. За каменной стеной и узкой полосой сада, украшенного валунами, стоял каменный дом с белыми окнами и зеленой парадной дверью.
Я невольно вздрогнул, увидев около окон, слева от парадной двери, белую фигуру и тюрбан индуса-дворецкого. Чандра Лал, неподвижный, как индусский идол, смотрел на нас. Затем он вошел в дом.
Было заметно, что Чандра Лал произвел впечатление и на Шерлока Холмса. Я видел, как поднялись его плечи под пальто, когда он смотрел вслед удаляющейся фигуре слуги-индуса. Хотя первое окно слева от парадной двери осталось целым, выемка в клумбе показывала, откуда был вытащен большой камень; а второе окно, еще левее двери, было разбито вдребезги. Именно через это отверстие бесшумными шагами и ушел в дом индус-дворецкий.
Холмс присвистнул, но не произнес ни слова до тех пор, пока Кора Меррей не отошла от нас.
