Слезы в раю | страница 3
Как только салат был съеден, к ней немедленно подскочил официант в огромных сандалиях. С мягкой улыбкой, которую она успела заметить у всех местных жителей, он спросят, не нужно ли принести кофе.
— Нет, спасибо, — ответила она и улыбнулась в ответ.
Он поклонился:
— Может, хотите еще чего-нибудь?
— Нет, нет, все было очень вкусно, благодарю. Если можно, пожалуйста, счет.
Он с удивлением посмотрел на нее.
— Чуть позже у нас начнется кабаре. У нас прекрасное кабаре…
— Нет, нет, благодарю, — повторила она.
Он слегка наклонился к ней и доверительным шепотом произнес:
— В это время сюда приходит много молодых людей. Без девушек. Когда начинаются танцы, здесь бывает очень приятная и непринужденная обстановка.
Она нисколько не обиделась на такое предложение. Хотя на Фалаиси она была всего один день, но откровенная чувственность местных жителей сразу бросилась ей в глаза.
Разве она, которую разочарованные поклонники называли не иначе как холодной, могла с ними сравниться! Сама она предпочитала называть это разборчивостью, хотя в глубине души знала, что дело не только в этом. Просто она боялась потерять голову. Она даже знала, откуда вдет этот страх. Только с возрастом она смогла до конца понять, почему брак ее приемных родителей распался. Отец встретил другую женщину и влюбился в нее отчаянно и самозабвенно. Она хорошо помнила, как плакала мать, как она была растерянна, как мучилась и страдала, помнила их скандалы. Вскоре родители расстались, и какое-то время они жили вдвоем с матерью, стараясь не падать духом и выжить, несмотря ни на что.
Однако ее мать была не из тех женщин, которые долго могут оставаться одни, и скоро она тоже нашла себе другого. К несчастью, он не принял ее замкнутую дочь, чьи страх и злость находили выход во вспышках дикого темперамента. У него были свои дети, и однажды Кэндис случайно услышала, как он сказал матери: «Было бы намного лучше, если бы она ушла. Она не очень-то ладит с моими, да и потом, она ведь не родная тебе?» Воспоминание об этом по-прежнему причиняло боль, но гораздо больнее было то, как легко и просто мать согласилась с его словами. Так в десять лет, покинутая всеми, испытав горькую обиду, Кэндис оказалась в детском доме, где была причислена к категории трудных детей. Именно тогда она приняла решение никогда не позволять себе снова полюбить. Любовь, как она могла вынести из опыта своей недолгой жизни, была той силой, которая ломала и калечила судьбы людей.