И следующий… А Всадник все высился на скале и Город чувствовал его леденящий взгляд. Городу становилось жутко. А люди уже переставали по вечерам собираться в тавернах и кабачках. Стихли веселые песни. Только молитвенное пение слышалось теперь из распахнутых окон.
К воскресной проповеди Бичеватель готовился особенно. Он пришел в городской собор перед самым началом службы и встал так, чтобы видеть всех, а все – его. Всю службу горящий взор Обличителя не отрывался от людей. И впервые воскресная месса не вселяла в людей радость и умиротворение. Безотчетный страх вкрадывался в их сердца. И когда седовласый настоятель Храма, завершив мессу, приготовился обратиться к пастве, то внезапно резкий голос оборвал его:
– Пастырь ленивый обрекает стадо волкам на пожирание! Пастырь без рвения – упустит овец своих обрекая их на смерть! Псы сытые – не преграда волкам, а овцы отбившиеся от стада – будут пожраны!
В следующий миг Обличитель уже вырос перед алтарем и обрушился гневной проповедью на прихожан. Он вносил смятенье в сердца их и сеял страх в душах. От его пламенной речи готовы были заполыхать стены собора. Он бичевал их нравы, чревоугодие, праздность и веселье. Обвинял в распутстве и забвении Всевышнего… Казнил за стремление к богатствам и роскоши. Угрожал карами небесными и пугал геенной. Но не здесь были его главные слушатели, а там – на площади, стояли те, к кому он обращался через головы присутствующих. Обрушив на головы заблудших громы небесные и гнев Господень, он рванулся по проходу к распахнутым дверям, где толпилось простонародье. Уже от дверей, обернувшись пригрозил настоятелю и растерянной знати огнем и серой расплавленной.
Площадь встретила его одобрительным гулом. Он с размаху, как опытный палач с оттягом хлестнул по толпе, по её сердцам. И вот уже они внимали ему, взоры их начинали загораться страхом и гневом. А за спиной, на ступенях собора стояли настоятель, герцог и знать, не имея возможности уйти с запруженной площади. Обличитель был мастером своего дела. Но когда он уже достиг пика своей речи, внезапно над площадью взвился истеричный выкрик:
– Она плачет!!!!!!
Толпа в ответ страдальчески охнула. Обличитель обернулся. С мраморной щеки Покровительницы катилась слеза. За ней еще… Статуя плакала. Неземной трепет охватил Проповедника. Он медленно повернулся обратно к толпе пронзая её воспламененным взором… Площадь упала на колени. Тогда Бичеватель воздел руку, указуя на Плачущую:
