Он был из племен Нороу, но много лет назад его захватили в плен наемники из Ксенары. Долгое время он был рабом, и рабом попал в Виннамир ко двору Люсьена, после смерти которого разбежавшиеся наемники и вельможи просто позабыли о нем, и он остался в конюшнях Гэйлона.
— Простите меня, милорд, но короля интересовать ничего, кроме ее быстрота.
— Так оно и есть. Лука.
— Его величество был болеть. Я не знать, что так скоро скачка… —
Старый конюх снял со стены ременный недоуздок и вошел в стойло к гнедой. — Но она быть готова, бедняжка. Да, милорд может быть уверен.
Арлин заговорщически улыбнулся ему:
— Пожалей нашего короля. Лука. Насколько мне известно, она дважды лягала его и один раз сбросила.
— Она сбросить король? — глаза старика вспыхнули. — Да, эта девчонка иметь характер.
Молодой южанин отступил назад, выпуская конюха с лошадью в поводу из стойла. Лука повел гнедую по проходу к высоким крепким дверям, за которыми располагалась тренировочная арена. Кобыла внезапно шарахнулась влево, и Арлин услыхал высокий протяжный визг. Затем из самого дальнего стойла донеслись до него громкие удары.
— Эй! — закричал конюх. — Пошел прочь, ублюдок!
Магеранский жеребец прижался носом к стальным прутьям решетки, раздувал ноздри и прядал ушами, а кобыла пританцовывала на месте и соблазнительно помахивала хвостом. Лука дернул ее за недоуздок, затем распахнул одну из дверей и повел кобылу по снегу к кузнечной мастерской.
Арлин задержался перед стойлом, в котором был заперт вороной жеребец барона. Из предосторожности он даже отступил на шаг назад. Животное с подозрением рассматривало его налитым глазом сквозь прутья вольера, из которых была сделана верхняя часть стены. Это был очень красивый, сказочный конь с могучей шеей, перевитой упругими канатами мышц, с широкой грудью и иссиня-черной шерстью. Туловище у него было коренастое и мускулистое, но ноги были тонкие, почти изящные, с длинными, похожими на перья щетками2, которые ниспадали на широкие и крепкие копыта.
— Да это настоящий урод, ублюдок! — заявил Керил, незаметно подошедший к Арлину сзади.
— Ничего подобного, — ответил Арлин оборачиваясь. — И он стоит столько золота, сколько весит сам.
Рыжеватый кузен короля фыркнул:
— Только не для меня. Кроме того, мне вовсе не хочется состязаться с ним. Ему вовсе не обязательно бежать быстро, он просто убьет каждого, кто попытается его перегнать.
— Магеранские жеребцы действительно гораздо злобнее многих, — признал
