Каждый его взгляд, каждое слово волновали и тревожили ее, а его рука, поддерживавшая ее под локоть, заставляла ее дрожать какой-то незнакомой дрожью. Перед дверью в королевские покои она попыталась высвободить руку, но Седвин только крепче сжал ее локоть. Свободной рукой барон постучал в дверь.
Когда Гэйлон отозвался, барон распахнул дверь и пропустил Джессмин вперед. Первое, что она увидела, была опустевшая постель короля. Гэйлон сидел возле очага в походном кожаном кресле и был одет и обут.
— Мой господин, — с легким упреком сказала Джессмин. — Вам нельзя вставать.
Гэйлон улыбнулся:
— Я стараюсь справиться со своей привычкой встречать гостей в ночной рубашке.
— Ваше величество… — барон согнулся в глубоком поклоне. — Насколько мне известно, в последнее время у вас появилась привычка и вовсе пренебрегать посланниками из Ксенары.
На мгновение в комнате воцарилась неловкая тишина, потом улыбка Гэйлона стала шире.
— Это верно. В большинстве своем все гости попадают в лапы Тидуса
Доренсона. Но коль скоро вы прибыли с подарками, а не с политическими претензиями, для вас было сделано исключение. Хотите бренди?
Джессмин сердито покосилась на короля, однако барон снова поклонился:
— Благодарю, милорд. Позвольте мне помочь вам.
— В этом нет необходимости, барон.
Но Седвин уже шел вперед по вытертому ковру. Не задавая вопросов, он стал наливать напиток в три невысоких бокала, которые стояли на каминной полке рядом с Гэйлоном.
— Леди Джессмин пьет только вино, — заметил Гэйлон. — Да и то редко.
— Леди Джессмин выпьет немного бренди, — вмешалась королева.
Ей внезапно захотелось чем-то уязвить Гэйлона, и она приняла из рук Седвина бокал, грациозно опустившись с ним на деревянный стул.
Гэйлон нахмурился. Джессмин отпила маленький глоток и обнаружила, что ни отвратительный вкус бренди, ни жжение в горле не доставляют ей никакого удовольствия.
— Итак, как вы добрались, барон? — начал Гэйлон светскую беседу.
— Без происшествий, — ответил Седвин. — Однако было очень холодно.
Надеюсь, что ваше величество простит меня, однако, кроме подарков, я все же привез жалобу от моего короля Роффо.
Гэйлон с отвращением посмотрел на Седвина, и тот поспешно продолжил:
— Это отнюдь не политические претензии, как вы сейчас убедитесь. Мне поручено передать вам, что отец соскучился по своей дочери. Король Роффо просил меня сопроводить ее величество в Ксенару, когда мои дела здесь будут закончены, для того чтобы Джессмин могла повидаться со своей семьей.
