Леди Д'Лелан была недовольна. Ей до конца жизни хватило бы двух месяцев езды в тесной кибитке с сестрами, но она не стала жаловаться и ответила:
— Поблагодарите королеву. Это отлично подойдет.
— Да, миледи, — служанка улыбнулась и пошла обратно по коридору, где уже звучали приближающиеся голоса.
— Слава богу, — вздохнула Катина.
Принесли часть сундуков. Взволнованные сестры начали выкладывать вещи. Сандаал вошла в меньшую из двух спален и закрыла за собой дверь. В спальне была уютная библиотека. По углам во внешней стене размещались два больших окна, между ними — укромная ниша. Внизу, под окнами, был цветник, уже расцвели розы — красные, желтые, розовые.
Быть может, Каслкип был грубой постройкой, но жить в нем было достаточно приятно. Тени облаков скользили по пышной зелени лужаек, и Сандаал изо всех сил сопротивлялась обаянию этой тихой местности. Она не должна забывать о своей цели.
Когда четыре месяца назад Гэйлон Рейссон получил первое письмо от Великого посланника, его стало одолевать беспокойство. Он понял, что рано или поздно его политические связи с Ксенарой должны возобновиться. Все же прошло семь долгих лет, и груз вины уже не так давил его.
Эовин Д'Ар был хитрой старой лисой, его письма были написаны высокопарным причудливым слогом, с изворотами и выкрутасами, которые, казалось, не клонили ни к чему определенному. Но в них содержались обещания прочного мира между двумя народами и предложение взаимной дружбы и помощи — во имя Джессмин, дочери короля Роффо, погибшего в последней битве от руки Гэйлона.
Гэйлон размышлял в одиночестве перед очагом в своих покоях, и в уме его проносились тягостные картины… воспоминания о причиненных им разрушениях, о погибших друзьях… внезапно на его плечи легли руки королевы. Она наклонилась и поцеловала его волосы.
— Ты такой притихший, — заметила жена. — Что тебя тревожит, мой господин?
Гэйлон улыбнулся ей:
— Великий посланник и его велеречивость. — Он резко сменил тему: — Как она ненавидит меня, должно быть…
Королева, стоя за его спиной, задумалась, желая понять, какое направление приняли его мысли.
— Ты имеешь в виду леди Сандаал? Я сомневаюсь, чтобы она осталась у нас при дворе. — Джессмин наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. — Ты сделал то, что должен был сделать. Она вправе проклинать тебя не больше, чем можно проклинать бурю за дождь и молнии. Пусть вина лежит на тех, кто виноват на самом деле — этот ужасный меч и Сезран, который выковал его. И мой отец, который начал войну.
