Вдруг на варвара, едва держащегося на ногах, обрушился новый ливень. С неба посыпалось множество пауков. Некоторые были жирными, желтыми, и с их жал сочился тягучий прозрачный яд, другие были маленькими, быстрыми, пятнистыми. Ежась, Брэк сбрасывал целые горсти тварей с рук, плеч, груди. Он начал топтать их ногами, потом побежал по их зловонным расквашенным телам.
Брэк врезался в каменный живот идола и с криком отскочил. Камень гудел, он стал мягким, превратившись в раскаленное трепещущее живое вещество, которое пульсировало и испускало обжигающий адский свет из разлома над головой Брэка.
Варвар стал бредить. Ему показалось, что чудовищная каменная морда Йог-Саггота начала наклоняться все ниже.
«Невозможно!» — мысленно воскликнул он, стараясь бороться со страхом, рождающим иллюзии. И в то же время Брэк понимал, что это все-таки происходит. Септенгундус призвал адские силы своего злобного хозяина.
Ту часть каменной ноги, на которой, с трудом удерживая равновесие, стоял Брэк, залил поток света.
Бог смотрел вниз на варвара, осмелившегося не подчиниться. Через несколько мгновений Брэку показалось: еще чуть-чуть и он умрет. Он стал проклинать всех неизвестных богов, которые привели его к столь бесславному концу, сжал в руках рукоять меча, из последних сил поднял его над головой, держа обеими руками так, словно это копье. До предела напрягая все мышцы своего могучего тела, он вскрикнул и вогнал меч в трещину, из которой лился свет.
На варвара обрушился ветер грандиозной силы, грозивший сдуть северянина с места, где он стоял. Клубящийся дым стал еще темнее. Смрад десяти тысяч разлагающихся трупов поднялся плотным облаком.
Свет внутри идола начал тускнеть. Удары грома слились в оглушительный рев. В глазах у Брэка все поплыло, и он покачнулся.
Фигура Йог-Саггота снова превращалась из живой, пульсирующей светом в зеленоватый камень. Из самого сердца статуи донесся титанический скрежет:
— Жалкий варвар!
Брэк тотчас обернулся, едва не вскрикнув от ужаса. На каменную ногу истукана карабкался Септенгундус. Тела, заключенные в его коже, корчились, выворачивались, извивались. Глаза без век горели на нечеловеческом лице колдуна, будто черные фонари. В правой руке Септенгундус сжимал нож с рукоятью в виде головы Йог-Саггота.
Брэк почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Он попытался удержаться, схватившись за затвердевающий, остывающий, рокочущий камень истукана. С выражением бесконечной злобы на лице Септенгундус гибкими пальцами рисовал в воздухе странные магические знаки... Его губы, черные от крови в тех местах, где он в ярости прикусил их, шептали непонятные Брэку слова.
