В двух пядях над шишковатой головой Браппы нависала арка, сооруженная из обсидиана[2], с перемычкой из контрастного белого жадеита.[3] У входа — два мастерски отесанных гранитных валуна. Отполированная временем лестница, искусно вырубленная в гранитном основании, вела вверх от террасы в пещеру — тридцать широких ступенек…
Браппа аккуратно сложил крылья за спиной так, что они перекрывали друг друга. Темноволосый и горбатый — все-таки крылья за спиной, — он был кривоног, с головой, напоминающей черную мотыгу; мускулистые, с выступающими сухожилиями руки оканчивались четырехпалыми кистями и свисали ниже колен. Тело прикрывала шкура с мягким черным мехом, только грудь и живот выделялись кремовой расцветкой, что служило отличительным знаком летучего обитателя скал. Охотник. Менее половины пяди ростом, но еще молодой.
У порога портала возникли три похожие на него фигуры, только значительно выше. Головы и шеи вновь прибывших покрывал такой же мех, как и у Браппы, но на теле он — только кремовый. Большие округленные головы. Мастера, за тысячелетия эволюции утратившие способность летать и некоторые другие особенности: их тела приспособились для иных нужд. Они были выше ростом, тяжелее, более умелые и во многих отношениях значительно разумнее. Охотники заметили бы, что они не очень смелые.
Самый высокий из мастеров являлся старейшиной и носил на груди ожерелье из изумрудов и гранатов — знак садовника. Браппа остановился, низко поклонился и протянул руки ладонями вверх, выказывая почтение перед членом совета. Ему было о чем рассказать, но правила требовали молчания.
— Зачем ты здесь, охотник? — торжественно просвистел старейшина совета. В его свист вплелись дрожащие нотки, он тоже слышал гром.
— Долгой жизни тебе, старейший. По приказу Куудора, начальника стражи, о Высочайший, я бодрствовал утром и стал свидетелем странных происшествий, — прочирикал Браппа.
— Ты сказал. Следуй за нами, — мрачно скомандовал старейшина, медленно повернулся и пошел назад. Другие мастера, ученики, склонив голову, направились за ним в глубь пещеры.
Браппа шел следом. Сводчатые арки и изящные колонны, поражающие своей красотой, становились все выше по мере того, как они углублялись в расширяющийся зал; тонкой работы алебастровая и жадеитовая мозаика украшала полированные альковы. Куполообразный зал, пещерный амфитеатр площадью более пятидесяти квадратных пядей, предстал перед ними, освещенный сотнями и тысячами спиртовых ламп, мерцающих желтоватым сиянием.
