Никогда раньше Лидия так не веселилась. Уинстон обращался с ней так, словно это не она выросла среди подонков, не она жила в трущобах, словно не ее насиловал отвратительный сводный брат. Уинстон обращался с ней как с леди, расточал комплименты по поводу ее внешности, того, как она танцует, держит бокал с пуншем, смеялся вместе с ней, разделяя ее восторги.
Когда он закашлялся, она забеспокоилась. Он убедил ее, что все в порядке, и она ему верила до тех пор, пока они не остановились посреди танца и не вышли из круга танцующих. Его охватил приступ кашля, какого Лидия никогда не видела ранее.
— Уинстон! — Она положила руку ему на плечо, а он, согнувшись в пояснице, сотрясался конвульсиями кашля. — Чем я могу помочь?
— Извините, ничего страшного.
Но это была неправда. В углах его рта выступили капельки крови, а лицо стало восковым.
— Может быть, позвать Мозеса?
Он покачал головой, прижимая платок ко рту.
— Пусть он повеселится, — отдышавшись, сказал он. Но следующий приступ был еще сильнее, и Лидия всполошилась не на шутку.
— Уинстон, скажите, что мне делать?
— Мое лекарство…
Она поискала глазами Росса, но он стоял с мужчинами у бочки с пивом, и ей пришлось бы протискиваться сквозь плотную толпу танцующих, чтобы добраться до него. Она не хотела оставлять Уинстона надолго. Она дернула его за рукав:
— Где оно, Уинстон?
— Фургон…
— Пошли.
Она решила позаботиться о нем сама, а не искать, кто бы другой мог это сделать. Он может задохнуться насмерть прежде, чем она найдет помощь, и она знала, что ему будет крайне неловко, если она из-за него поднимет шум. Обняв его за талию, она повела его в темноту, туда, где расположились на ночь фургоны.
— Где ваш?
Слабым жестом он указал на один из фургонов, и, спотыкаясь, они направились к нему.
— Извините меня, Лидия, — все время повторял он.
— Ну, ну. Не говорите много, а то опять начнете кашлять.
— Я просто ненавижу себя за это.
— Это не ваша вина.
У входа в фургон она спросила:
— А вы сможете сами забраться внутрь?
Он кивнул и огромным усилием воли заставил себя подняться в фургон, тяжело дыша и останавливаясь, чтобы откашляться. Лидия ему помогла, и оба они очутились в фургоне, в кромешной тьме. Уинстон рухнул на постель. И здесь его охватил новый приступ кашля.
Привыкнув к темноте, Лидия нашла светильник и спички, и вскоре в фургоне загорелся слабый огонек.
— Где лекарство? — мягко спросила она.
Уинстон, задыхаясь, ловил ртом воздух. Он показал на небольшую деревянную коробочку. Лидия поднесла ее к нему, открыла крышку и увидела несколько пузырьков с лекарствами. Дрожащей рукой он указал ей нужное.
